Она попыталась удивиться:
-Рассказать?
-Рассказывай, как хотела подставить Стефанию, - уточнил Ронове, глядя в глаза Иас, и едва ли узнавая ее.
Если Ронове значил для Иас так много, что она готова была и унижаться, и творить подлость, то для него она была просто очередной помощницей, удобной, но все-таки очередной.
-Я… - Иас нервно облизнула губы. Она понимала, что лучше не врать, но попыталась выкрутиться, - я не хотела подставлять ее. Делин поделилась со мной…
Ронове не дал бреду свершиться. Он подошел к Иас ближе, сократив расстояние между ними до минимума, и вдруг положил свою руку на ее шею. Ронове не надавил, не сжал, не причинил никакого ей вреда, лишь напомнил, что может все это сделать.
Прикосновение обожгло Иас. Она разом лишилась своей защитной маски и рыдания сорвались с ее губ.
-Я не виновата, не виновата! Я не винова…
Что и требовалось доказать!
Ронове смотрел на ее уродливое рыдание без тени сочувствия. Для него границы моральных дилемм не были такими, как для большинства и он оправдывал очень многое, что не все могли бы даже в мыслях оправдать. Но такой глупости он не понимал.
А Иас, всхлипывая, сбивчиво рассказывала про донос, Делин. Свое обещание ей, ее помощь. Она не забывала повторять, что не виновата, что это Стефания вынудила ее, бедную и несчастную…
-Да чем? Чем? – громыхнул Ронове, - чем она тебя вынудила?
Иас испуганно напряглась, а затем рыдания обрушились на нее новой силой, и она попыталась спастись от них в объятиях Ронове, но он не спрятал ее в своих объятиях, оттолкнул, ограждаясь.
-Я люблю тебя! – она выдавила это впервые. Это оказалось сложно. Можно было быть рядом с ним, поддерживать его, не замечать его истории, повиноваться ему. Но сказать о любви было сложно.
Ничего не дрогнуло в лице Ронове.
-Ты находишь это оправданием? – тихо спросил он.
-Я люблю тебя! – выдохнула Иас, не понимая, почему мир не изменился в ту же минуту, почему Ронове не оттаял к ней, почему не простил, не обнял. Ведь он же любит ее, да?
-Довольно, - спокойно отреагировал Ронове, - довольно, Иас. Так дело не пойдет.
-Я люблю тебя… - она едва не задыхалась, но Ронове и сейчас оставался бесстрастен. Что ему до ее любви? Что ему до ее чувств, наивных и смешных? Сейчас нечто иное имело куда большее значение.
-Хватит, Иас, - Ронове был холоден. – Значит так, за попытку оговора и клеветы тебя можно судить. Но я не хочу этого для тебя.
Иас затихала. Ее плечи и все тело вздрагивали от рыданий, бессильных и униженных. Она понимала, что проиграла окончательно. Это было поражение, после которого нельзя оправиться.
-Да, не хочу, - Ронове раздумывал недолго, - поэтому, ты уйдешь. Мне все равно, останешься ты в Церкви посудомойкой или уберешься еще дальше. Чем дальше от меня, тем лучше. видеть тебя среди охотников или помощников я не желаю. Увижу – уничтожу. Поняла?
Она оставалась сломленной, ненужной, преданной. Обида и боль наполняли все существо, и некого было винить, кроме себя, да и, пожалуй, Стефании – ведь так просто возненавидеть её, сказать себе: все вина Стефании!
-Поняла? – повторил Ронове с нажимом.
-Я…
-Поняла? – это был последний повтор. Иас знала лучше других, каким бывает Ронове в гневе и кивнула, склонила голову, не то в раздумьях, не то в потере сил.
-Чтобы через два часа я духу твоего не чуял! – рявкнул Ронове и ушёл прочь. Ему легко было уйти, это ведь не его сердце разбилось на тысячу мелких осколков, не он расщепился на части, безумно страдая от собственной алчности и глупости.
Не он умер, оставаясь еще живым!
Ронове решил отложить всякое переживание по поводу Иас на потом. Вначале он извлек донос и сжег его, поражаясь глупости Делин и Иас, затем, недолго поколебавшись между тем, чтобы исполнить карательный долг по отношению к Делин и извлечением улик у Стефании, направился к Стефании.
-Ты ходишь ко мне чаще, чем я хожу к Абрахаму! – она попыталась пошутить.
Ронове остался серьёзен. Он отодвинул Стефанию в сторону и, помня указку Иас, нашел первую и вторую записку, подделанную Делин.
-Это что? – Стефания вытаращила глаза. – Какого…
Она растерялась! Всякий бы растерялся, увидев человека, который заходит в вашу комнату уверенным шагом, вдруг отгибает уголок постели и извлекает из нее какой-то листочек, который вы прежде не видели. И не успеваете вы очнуться, как он, продолжая держаться уверенно, идет к книжным полкам, поднимает первую же книгу и извлекает второй листочек, словно в хранилище побывал.
-А…- Стефания взглянула на протянутые листочки и совсем растерялась, - я…что?
-Иас пыталась подставить тебя, - объяснил Ронове. – Она подговорила Делин подбросить это и написать донос в Совет. Они напуганы, могли рубануть сгоряча.