Стефания решила начать со второго, рассудив, что, если её всё-таки не подставили, значит, это можно отложить.
-Ты как? – выдохнула Стефания. Дыхание сбивалось с непривычки.
Делин не ответила. Можно было бы предположить, что она не слышала, но по стиснутым зубам становилось понятно, что Делин просто не желает отвечать.
-Эй! – позвала Стефания уже громче. – Делин?
Делин могла ненавидеть всех. она могла ненавидеть брата, оказавшегося успешнее её. могла ненавидеть Фенрира, который потерял всякое уважение среди охотников. И могла ненавидеть внезапно ушедшую в тень Иас, ушедшую от собственного ею же придуманного плана.
Но Клемент был ей братом, и всегда отличался большей успешностью. Фенрир вёл себя добродетельно. Иас была никем для Делин. Но Стефанию она когда-то читала своей подругой и внезапного успеха от неё не ожидала. Вся ненависть Делин сжалась до точки, имя которой было «Стефания», ей захотелось что-нибудь сказать обидное, что-то, что заденет и ранит Стефанию так, как всю жизнь со всех сторон задевает Делин.
Но легко пожелать, а придумать?
Стефания же неверно истолковала молчание Делин. Решив, что ту мучает совесть за почти что свершённую подставу, поэтому Стефания решила прояснить:
-Делин… я просто хочу поговорить. Я не злюсь!
Странное дело, Стефания на самом деле не злилась. Недоумевала – да, обижалась? Пожалуй, тоже да. Но злости не было.
Делин тоже нелегко было на лошади, в этом у неё опыта было меньше всех. она с трудом ответила:
-Пошла ты…
И добавила с неожиданной грубостью, которая принесла ей внезапное удовлетворение:
-Подстилка!
Стефания не ожидала этого и не смогла сориентироваться, на мгновение она потеряла управление лошадью, но сумела выровняться, хоть и отстала теперь от Делин.
-Что ты сказала? – крикнул Ронове, обращаясь к Делин. Он заметил, что произошло со Стефанией, заметил её сбивчивое управление и предположил, что начинается ссора.
Абрахам тоже услышал эту возню и сделал знак остановиться и спешиться. Вскоре все всадники оказались на земле. Абрахам оглядел каждого по очереди со всей мрачностью, что была ему только доступна и спросил:
-Ну? Что у вас?
-Простите, - Стефания повинилась, справившись с удивлением от оскорбления Делин, - простите. Это я виновата. Я заговорила с Делин.
-Тьфу ты! – Абрахам закатил глаза. – По местам, путь ещё далёк!
Он направился к лошади, но остановился, услышав от Делин тихое, но очень отчётливое, полное ярости:
-Я не жалею о своих словах!
-О каких? – уточнил Абрахам мгновенно. Он был главою отряда и должен был отвечать за дисциплину, пришлось чинить разбирательство.
-Ни о каких, - быстро солгала Стефания.
-Отвечай мне! – потребовал Абрахам. – Я приказываю тебе.
Стефания оказалась в щекотливом положении. С одной стороны, ей не хотелось перед Абрахамом, непроницаемым Базиром, недовольным Рене и уж тем более, перед Ронове обнажать весь конфликт.
Но ослушаться прямого приказа Абрахама она вряд ли могла. Даже перед самой собой.
-Я сказала, что она подстилка, - сообщила Делин, приходя на помощь Стефании, а может быть, просто красуясь перед всеми своей смелостью.
Клемент присвистнул:
-Вы же подруги!
-Я с такими не вожусь, - отозвалась Делин.
-Ты не имеешь права оскорблять моего помощника, - напомнил Абрахам спокойно. – Ты должна вынести сию фразу на обсуждение в виде прошения в совет или обратиться напрямую ко мне.
Он держался так, как всегда.
-Не стоит! – взмолилась Стефания, - у нас личный конфликт. Небольшой, правда?
-у нас нет конфликта. Я просто сообщаю факт, что ты дешевая дворовая девка, - Делин было слишком плохо, чтобы она могла проявить разумность и отложить хотя бы выяснение личностей до возвращения.
-Делин! – Ронове не мог снести оскорблений к Стефании. – Ты пыталась подставить её, повинуясь Иас, и…
-Ронове! – Стефания схватила его за рукав, не отвечая за себя, - не надо!
Он взглянул на неё со странным смешением чувств. Ему хотелось заступиться, но не хотелось делать это перед всеми.
-Ты оскорбляешь моего охотника в рабочее время, - напомнил Абрахам. – Я даю тебе шанс извиниться.
-Давайте продолжим путь, отложив разбирательство? – предложил Рене, которому очень хотелось вернуть в крепость Церкви и не покидать ее больше никогда. Всякое промедление злило его. Уж тем более, такое незначащее промедление. Какая разница, кто и кого как назвал?