26
Много разных командировочных приезжало в отделение дороги. И каждый считал своим долгом представиться начальнику, поговорить с ним. Если даже не было необходимости, то хотя бы так, для приличия. А этот, щупленький, горбоносый человечек, с кожаной сумкой на ремне, вел себя очень странно. Третий день расхаживал по отделам, беседовал с людьми, что-то записывал и будто не замечал, что есть начальник.
— Кто он такой? — спросил Кирюхин у вызванного в кабинет Галкина.
— Инженер из Широкинского отделения, — ответил тот.
— Из Широкинского? — настороженно переспросил Кирюхин. Это слово с некоторых пор стало вызывать у него вполне понятное раздражение. — Зачем он приехал?
— Да так, присмотреться. А впрочем…
— А впрочем, вы ничего не знаете, — рассердился Кирюхин. — Позовите его ко мне!
Незнакомец явился незамедлительно.
— Прошу извинить, — сказал он, чуть наклонив гладко выбритую голову. — Не хотел беспокоить беспричинно. К тому же люди у вас отзывчивые, уважительные. Признаться, тронут. Честное слово.
«Хитрец. Но я тебя насквозь вижу», — подумал Кирюхин и тоже решил быть начеку.
— Это верно вы заметили насчет людей. Пожаловаться не могу. Только ведь и мне лично побеседовать с гостем хочется, все-таки соседи. И подарок вы от нас получили солидный.
Гость догадливо улыбнулся, но взгляд его, как показалось Кирюхину, очень недвусмысленно говорил: «Шутить изволите, товарищ начальник, а сами, наверное, покой потеряли без Егорлыкского плеча. Я ведь знаю».
Чтобы выглядеть откровенным, Сергей Сергеевич признался, что, конечно, потеря лучшего участка дороги огорчила его сильно. Но еще больше огорчает его якобы то, что новые хозяева почему-то не торопятся блеснуть успехами при таких чудесных возможностях. Помолчав, он добавил:
— Хотя бы наши традиции сохранили.
— Вот, вот, — подхватил гость. — За тем, собственно, и приехал.
Сергей Сергеевич нетерпеливо спросил:
— Ну, и как, до секретов наших добрались?
Гость промолчал, только пожал плечами. Это еще больше насторожило Кирюхина. И он принялся усердно расспрашивать, с кем тот беседовал, какими конкретно вопросами интересовался. Кирюхин узнал, что встречался он не только с работниками отделения, но и с Алтуниным.
— Что ж вы с ним обсуждали? — допытывался Сергей Сергеевич.
— Разное.
— А все-таки?
Гость посмотрел на часы, что висели на стене, и вдруг забеспокоился:
— Извините. Я не успел пообедать, а столовую, кажется, сейчас закроют.
Кирюхин тоже взглянул на часы.
— К сожалению, уже закрыли, — сказал он, поглаживая бороду. — Но вы не беспокойтесь. Я провожу вас.
— Нет, нет. Не стоит.
— Почему же. Я с удовольствием.
Кирюхин прикинул, что за столом в непринужденной обстановке продолжить начатый разговор гораздо удобнее, чем в кабинете. А в том, что разговор этот необходим, Сергей Сергеевич не сомневался.
Столовая железнодорожников находилась за перекидным мостом, неподалеку от депо. В ней имелась отдельная комната с массивной шторой вместо двери. Штору повесили по распоряжению Кирюхина. И теперь, заходя сюда с кем-либо из приезжих, он чувствовал себя, как дома.
Сейчас в столовой было тихо, а в комнате за шторой тем более. За Кирюхиным и его гостем ухаживала пожилая и очень внимательная буфетчица. У нее для такого случая нашлись и графинчик десертного, и несколько свежих яблок.
Растроганный гость, чтобы не остаться в долгу, сразу же стал приглашать Кирюхина к себе в Широкино:
— Давайте, а? Вот уж там я угощу вас яблоками. Собственный сад, знаете?.. А сорта!.. Какие сорта!.. Честное слово.
Но Кирюхина не интересовал разговор о яблоках. Чтобы прервать его, он предложил тост за новые плоды на транспорте. Однако собеседник так увлекся своим садом, что и после десертного не хотел переводить разговор на другое. Только горячий борщ заставил его, наконец, умолкнуть. Выждав удобный момент, Сергей Сергеевич спросил напрямик:
— Значит, вы изучаете рейсы Мерцалова? Так я понимаю?
— Да, как вам сказать. Пожалуй, Сазонов интереснее. У него есть чувство, поиски. А Мерцалов?.. Ничего, собственно, нового. Что будет дальше, не знаю.
— Вот и плохо, что не знаете, — посуровел Кирюхин. — К тому же наслушались тут алтуниных.
Инженер обидчиво отодвинул рюмку.
— Извините, товарищ начальник, дело не в Алтунине, а в том, что при нынешней технике на повестку дня поставлен элемент скорости и ритмичность.
— Не знаю, что там у вас на повестке дня, — пренебрежительно поморщился Кирюхин. — Но с Егорлыкским плечом у вас, батенька, дела неважные.