Обтерла волосы, чтобы вода несильно капала. Влезла в свой теплый костюм.
Маленькие капельки остались темными пятнышками на толстовке.
Дрейк полулежал на кровати напротив ванной, опирался на локти.
Сложила руки под грудью, хмуро смотря на наглого столичного.
— Не пыхти, — хмыкнул Дрейк и сел. — Ты свою волшебную жижу взяла?
— Крем?
— Его. Взяла?
Я села в кресло, закинула ногу на ногу.
— Да.
— Намажься им завтра пожирнее, — Дрейк отодвинул прозрачную бежевую шторку, выглянул в окно, — во всех местах.
Снова нахмурилась на его усмешку. Он заметил.
— Ты выиграть хочешь? Я тебе подсказываю. Трачу на тебя свое время, а ты не ценишь, — он вновь посмотрел в окно. — Тучи собираются. Похоже дождь будет.
Проклятье. Только этого не хватало.
— Слабый ерунда, не страшно, — задумчиво продолжал Дрейк. — А вот ливень землю развезет, бежать сложнее будет, запахи усилятся. Что тогда будешь делать?
Он развернулся и оперся бедрами о выступающий подоконник.
Я об этом не думала, чтобы ответить сразу и однозначно.
Расслабилась немного, называется.
— Дождь, не дождь. Какая разница? У меня выбор небольшой: проиграть или выиграть. Как думаешь, что я выберу?
Дрейк оттолкнулся и двинулся на выход с довольной улыбкой.
— Хороший настрой, молодец. Плотно поужинай, утром не наедайся, не усложняй себе жизнь.
Дверь со щелчком закрылась.
Дельные советы. Правильные. Воспользуюсь, пожалуй.
Ужин оставил в желудке приятную тяжесть. Наполненность.
Мы не пересеклись со столичными: они либо поели до нас, либо пришли после.
В небольшом уютном зале с приятной тихой музыкой на фоне разместились все одногруппники.
Нэнси села рядом со мной на небольшой бархатный диванчик. Сбоку заняла кресло Мадина. Она толком ни с кем не общалась, на ужине молчала. Молча наблюдала за всеми, словно изучала повадки, привычки, характер.
— Что? — я обернулась на ее пристальный взгляд.
Она пожала плечами.
— Думаю, мы могли бы с тобой стать союзницами… Но победитель только один.
Потрясающая самоуверенность. Впрочем, мы бы действительно могли объединиться, только ради чего? Двое против системы? Бессмысленно и самоубийственно.
— Уверена, что победишь?
Я в своих силах тоже не сомневаюсь, но заявлять об этом не стану. Я не всесильна, и могу проиграть.
— Пока передо мной только Желешка, — Мадина подбородком указала на Нэнси. — На нее дунешь — уже трясется. Она мне не соперница.
Растерянность Нэнси чувствовалась кожей. Бледные пальцы сжали края рукавов.
— Ты — другое дело. Ты поборешься, — девушка закинула ногу на ногу.
Верно подмечено. Буду бороться до конца.
— Считаешь меня слабой? — Нэнси по-прежнему теребила рукава, и даже твердости в голосе не появилось.
— Нет, — Мадина мотнула головой. — Ты просто другая.
Нэнси коротко растянула губы в улыбке, поднялась.
— Пойду к себе, — она с легкой растерянностью обернулась на меня.
Обиделась? Вроде и не на что, но… Все же, наверно, неприятно.
— Нэнс, подожди, я с тобой.
Утешать не умею, со словами поддержки дружу не слишком хорошо, хотя бы помолчу рядом. Это у меня получается без проблем.
Нэнси смотрела под ноги, шагая медленно, будто выверяя каждый шаг.
В самом деле ранимая душа.
— Ты тоже так считаешь? Что я не могу бороться.
Черт. Почему не хочется отвечать? И почему стойкое ощущение, что я должна ответить.
Не люблю переступать через свои нежелания.
Подбирать слова или говорить как есть?
Проклятье. Как люди вообще заводят друзей? Честно поддерживают, сочувствуют, проникаются переживаниями другого.
Я могу честно ненавидеть. Это мое лучшее качество.
— Я… не знаю тебя достаточно хорошо… чтобы делать такие выводы.
— Ясно, — кивнула Нэнси, не поднимая головы.
Она еще сильнее загрузилась? Или мне кажется?
Черт, мне не нравится чувствовать себя виноватой. Чужеродное ощущение, отвратительное. Пусть кто-нибудь другой мучается совестью.
— Что?
Теперь я хочу понять, что же ей стало "ясно".
— Ты не делаешь пауз, когда уверена в том, что говоришь, — Нэнси продолжала смотреть под ноги. — Ты пытаешься меня успокоить, но я в порядке, правда. Я и борьба за победу… несовместимы.
Она усмехнулась, а мне захотелось взвыть. Нэнси гораздо внимательнее, чем я могла думать, и она честна перед собой.
— Признать свои слабости может только сильный человек.
Голубые глаза за очками наконец обратились ко мне.
— У тебя наверняка с этим проблем нет, — Нэнси улыбнулась как обычно немного робко.