— Херп? Нет… Шерп? Да, — сама ответила на свой вопрос. — Почему вы еще здесь? Ваши одногруппники уехали.
— Задержалась. Непреднамеренно.
Из-за одного столичного, не дававшего спать полночи.
Профессор кивнула и снова зарылась в сумке.
— Вы подумали?
Странный вопрос поставил в тупик.
— О чем?
— Вы по-прежнему хотите избавиться от истинности?
Она достала ключи от машины и повесила сумку на плечо.
Я и забыла, что обращалась к ней с этим деликатным вопросом…
— Будем рады видеть вас снова, — вежливо разнеслось по холлу.
Обернулась и напоролась на недовольный взгляд Макса.
— Хорошо выглядите, профессор, — он остановился рядом с кривой улыбкой.
Гринвуд провела рукой по растрепанным волосам.
— М-да, благодарю.
Она проводила взглядом мою сумку, наглым образом отобранную у меня Малиным. Борьба была недолгой. Секундной.
Взгляд за очками словно бы прояснился. Гринвуд пристально посмотрела на Макса, на меня, снова на него.
— Малин ваш истинный? — она ключом указала на него. — От истинности с ним вы хотите избавиться?
Ее брови изогнулись в недоумении.
Покосилась на Макса. Он явно удивился осведомленности профессора.
— Да-а, — протянула Гринвуд, — я не зря всегда считала приезжих недалекими умом. Не зря.
Она развернулась к дверям, каблук один раз подкосился.
Стеклянная дверь закрылась за профессором. Она нетвердой походкой шла по мощеной плитке.
— Даже не думай сейчас что-то говорить, — предупредила Макса, не глядя.
Толкнула дверь, затылком ощущая ухмылку. Даже в отражение смотреть не надо.
Авто Дрейка на парковке не было. О чем эти двое договорились? Впрочем, плевать. Один решил, что я должна ехать с ним, другой — с ним, а я вроде как ничего не решаю.
— Ты куда?
Не обернулась на озадаченный вопрос Макса, продолжила идти по краю дороги. До ворот далеко, до универа еще дальше. Сумка утяжелять не будет, отбирать ее у Малина заранее проигранный бой.
— В универ.
Услышал или нет — все равно. Я не кукла, чтобы меня передавали из рук в руки, решали, что мне делать, когда, с кем и как.
С погодой повезло: не солнечно, но и не холодно. Главное, без дождя.
Жаль, планшет остался в сумке. Могла бы по пути развлечь себя музыкой. Хотя, что мешает мне петь? На трассе никто не услышит моего продвинутого вокала.
Будет достаточно времени на подумать, опять же. Приличная физическая нагрузка. Плюсов в этом походе достаточно.
По левую сторону появилось красное авто и медленно поползло рядом. Окно со стороны пассажирского сидения опустилось. Не повернулась, продолжая смотреть вперед.
— Малая, садись в машину.
— Сама доберусь.
— Одна, по трассе, пешком. Отличный план, — протянул Макс.
Сцепила зубы, сдерживаясь от колкого ответа. Лучше игнорировать, быстрее отстанет.
Расстояние до ворот будто не сокращалось. Словно идешь впустую.
Малин продолжал медленно ехать рядом. Шорох камушков под колесами разбавлял тишину.
— Давай проясним: тебе не понравилось, что я остался, а Дрейк уехал?
Ехайте… оба!
— Молчишь, ладно. Тебе не нравится, что я плачу Болдану, — это мы уже выяснили…
Я не обязана восторгаться вашими правилами. Конечно мне не нравится, что мной фактически торгуют.
— Не понравилось, что я сказал, что ты поедешь со мной?
Фыркнула недовольно, не сдержалась.
Макс усмехнулся.
— Причину нашли, идем дальше. Ты, очевидно, хотела, чтобы я сперва спросил тебя, да?
— Очевидно! Я не вещь, чтобы вы меня передавали друг другу. Мне плевать, как вы привыкли обращаться со слейвами, по отношению к себе я не стану этого терпеть. Ясно?
— Доступно, понятно. Неясно другое: ты могла ртом сказать?
— Ты мог догадаться? Или ты не привык интересоваться чужим мнением?
Смех долетел из салона авто.
— И это говорит мне та, кто вообще никого, кроме себя, не спрашивает.
Пробежалась взглядом по лесному массиву за забором. Еще раз. Снова.
Неприятная сухость в горле придала ускорения хаотичным мыслям. Сцепила руки под грудью, сминая рукава теплой кофты.
— Ты не можешь меня в этом обвинять.
— Я констатирую факт. Ты требуешь к себе определенное отношение, а сама этих правил не соблюдаешь. Нечестно вроде как, нет?
— Нет. Ты в своей среде обитания, у вас принято считаться только с равными себе, остальные ничего не значат. Мы не в равных условиях, и ты не имеешь права высказывать мне за мой эгоизм.
Пауза затягивалась под шорох колес по асфальту. Ворота остались за спиной.