========== Пролог ==========
Войдя в дом, он привычно осмотрелся. Он уже давно перестал обращать внимание на затхлый запах плесени — окна постоянно держались закрытыми; выцветшие, а кое-где и отклеившиеся обои, даже скрипящие с каждым шагом половицы. Беспорядка здесь не наблюдалось, однако старая мебель была покрыта толстым слоем пыли — домом, точнее этим этажом, никто не пользовался долгое время.
Уже предвкушая зрелище, он прошел к двери, ведущей в подвал. Неспешно отпер два новехоньких замка, резко контрастирующих с ветхим окружением. Конечно, в них не было необходимости, но все же осторожность не помешает. Даже в такой мелочи.
Спускаясь по лестнице, он какое-то время привыкал к царящему в помещении полумраку. Уши уже ласкали еле слышимые всхлипы и вскрики — ему безумно нравился этот голос. Без сомнения, она пыталась вырваться, но наручники удерживали крепко.
На какое-то время он замер, рассматривая обнаженное тело извивающейся девушки, прекраснее которой он в жизни не видел. Ее взлохмаченные волосы разметались по подушке, а на запястьях уже выступила кровь от яростных попыток освободиться. Наконец она заметила, что уже не одна, и перевела полный ужаса взгляд на похитителя. В слабом освещении поблескивали влажные дорожки на ее щеках. Ему особенно нравился этот момент, когда добыча понимает, что столкнулась лицом к лицу с охотником. Он жадно вдохнул воздух, словно наполненный страхом и отчаянием. Наука называла это феромонами, он же просто наслаждался даже ожиданием того, что им предстоит.
Жертва замерла, рассматривая своего убийцу. Без сомнения, она уже поняла, что будет дальше, но постепенно к ней пришло и осознание того, кто стоит перед ней на самом деле. Он не прятал своего лица — это было ни к чему, ведь оба знали, чем все закончится. Всего за несколько мгновений на ее лице отразились тысячи эмоций, и она выдохнула с обреченным удивлением:
— Ты?!
========== 1. Неожиданность ==========
Утро Николь совершенно не задалось.
Начиная с того, что она опаздывала на совещание, а из места ночной страсти пришлось убегать тайком, и заканчивая небольшим похмельем. Она осмотрелась в незнакомой квартире и нашла все раскиданные по полу вещи. В приметы Николь не верила, но все же возвращаться сюда, оставив что-то, не хотелось. И, конечно, напарник никогда не упускал возможности подколоть ее, когда забирал после очередного ночного «приключения». Она вообще не понимала, почему он с ней возится, но не удивлялась — они ведь друзья. Николь тоже была готова сделать для него все, в том числе — отдать свою жизнь, особенно учитывая специфику их работы. Вообще, друзей у нее было мало, и общалась она с ними нечасто, постоянно пропадая в участке. Иногда она разбавляла свои будни такими вот интрижками на одну ночь. Но в то же время ее все устраивало, ведь своего напарника она считала семьей, готовой на многое друг для друга.
— Выглядишь хреново. Николь, почему ты никогда не берешь свою тачку? — хмыкнул он, тронув авто.
— Ты никогда не бывал в баре, Мэтти? Ты же не хочешь, чтобы я пьяной садилась за руль? — она показательно прикрыла рот рукой.
— А что, если я пропаду и с утра не смогу тебя подвезти?
— А ты когда-нибудь не возвращаешься домой? — Николь победно улыбнулась, заранее зная, что ее напарник слишком идеален для отрицательного ответа. — Да и такси никто не отменял.
Вообще, Мэтт Дайсон вызывал у нее восхищение. Статный и симпатичный мужчина образцово спешил к жене и дочери. Все свободное время, что удавалось выкроить на их непростой работе, он старался уделять семье. Бывая у них дома, Николь даже немного завидовала такой идиллии, втайне мечтая найти кого-нибудь, кто сможет пробудить в ней столь сильные чувства. Пока никто не встретился.
— А мы успеем заехать ко мне, чтобы я переоделась?
— Я тебе не такси, — отозвался Мэтт, ловко входя в поворот. — У тебя же есть одежда в шкафчике на такие случаи, так что в участке переоденешься.
— Всего пару минут. — Николь умоляюще взглянула на напарника, захлопав глазами, но на него это действовало всего пару первых месяцев их знакомства. Потом он разгадал все ее секретные приемы и перестал на них реагировать.
— Знаю я твои пару минут. Затянется на пару часов, а летучка в десять. Бэйкер казнит нас, если мы опять опоздаем. Всегда виновата ты, а получаем мы оба.
Мэтт был старшим детективом, и за все проступки напарницы приходилось отвечать ему. Однако он видел в ней кого-то вроде младшей сестренки и всегда пытался прикрыть ее. К тому же эффективность их дуэта все же иногда давала неплохие поблажки. Это радовало Николь, не особо ладившую с дисциплиной.
— Зануда, — буркнула она и снова умоляюще взглянула на напарника. — За кофе-то хоть заедем? И за пончиками!
— Сандерс, ты просто ходячий стереотип, — хохотнул Мэтт, но все же завернул на парковку Старбакса.
— Я люблю пончики. — Непринужденно развела руками она, вылезая из машины.
— Типичный коп.
— Завтрак — самая важная часть дня! — подняв вверх указательный палец, с видом ученого изрекла Николь.
— Ага, особенно после бурной ночи, — кивнул Мэтт, заняв очередь и получив в ответ лишь скорченную рожу.
Через пару минут они продолжили свой путь, а салон авто наполнился ароматом кофе и свежей выпечки. Взгляд Мэтта сверкнул легкой завистью, когда она с удовольствием принялась уплетать пончик.
— Может, перестанешь пачкать мне сидения? — недовольно пробурчал он. — Ты крошишь прямо на чехол!
— Да не парься, я все уберу. — Невинно захлопав глазами, смахнула крошки Николь.
— Я больше не буду тебя забирать.
— А если я оплачу химчистку?
— Ага, ну конечно, так я и поверил, ты мне и так должна уже пару тысяч за это, — усмехнулся Мэтт, но уже в следующее мгновение тон его изменился, а взгляд стал серьезным. — Так ты позвонишь ей?
— Кому?
— Девчонке, которую ты оставила, как всегда ничего не объяснив.
— Зачем?
Николь собиралась, как обычно, забыть о проведенной ночи, пусть и вышло все потрясающе. Не готова она была к серьезным отношениям. Один раз ей уже разбили сердце, и повторять этот опыт совсем не хотелось.
— Нехорошо это как-то. Тебе бы найти хорошую девушку и перестать пропадать ночами у тех, чье имя ты даже вспомнить не можешь.
— Во-первых, я помню их имена, — возразила Николь, подняв указательный палец, но на самом деле забыв, как зовут ее ночную подругу, — а во-вторых, не всем суждено быть такими идеальными, как ты, детектив Дайсон.
— Я не идеален, я плохо играю в пул.— Он явно наслаждался собственной безупречностью.
— Да как ты вообще живешь с таким недостатком? — показательно удивилась Николь, приложив руки к щекам, пока напарник парковался, ловко втискивая авто между двух других.
— Я работаю над собой, — выйдя из машины, подмигнул Мэтт, — и когда-нибудь я отыграю у тебя мои пятьдесят баксов.
— Надейся, Дайсон, — Николь едва удержалась, чтобы не показать ему язык.
Допив остатки кофе, она кинула пустой стакан в урну и поспешила за напарником к синей двери. За долгие годы надписи на табличках затерлись, но все равно легко читался номер участка. Пару раз шутники пририсовывали еще одну шестерку, и получался дьявольский номер — шестьсот шестьдесят шесть. Конечно, это быстро исправляли, а хулиганов так и не смогли поймать.
Войдя внутрь, Николь уже видела распахнувшиеся створки лифта, когда путь ей преградил охранник, которого Мэтт прошел без проблем. Металлоискатель ожидаемо запищал — прикрепить кобуру с пистолетом Николь не забыла, — но она, черт возьми, проходила тут каждый день и не понимала, зачем постоянно останавливать копов, работающих уже несколько лет.
— Жетон, Николь, — потребовал охранник.
— Ты серьезно, Скотти? Ты меня как будто не знаешь, — скривившись, выдохнула она в надежде, что хоть раз уговор подействует. Однако непроницаемое лицо широкоплечего охранника заставило ее начать рыться в рюкзаке в поисках удостоверения.
— Таковы правила, — развел руками тот, — так что доставай жетон, Ники.
— Не называй меня так, — злобно глянула на него Николь, произнеся это резко изменившимся тоном, которого и сама от себя не ожидала. Наконец она нашарила жетон и предъявила его настойчивому Скотти. Посмотрев на него, она постаралась состроить извиняющееся лицо. Он ведь всего лишь выполнял свои обязанности. Да и откуда ему знать, что она ненавидела, когда ее называли «Ники»? Никто не знал почему, ведь делиться этим она ни с кем не собиралась, но все уважали ее желание.