Вот только это дело ну очень уж рискованное. Всё зависит от того, на какого конкретно инквизитора я наткнусь, радикала или пуританина. Шансы, что меня сожгут как еретика равны шансам, что меня выслушают. Поэтому нужно искать не случайного инквизитора, а такого, кто сам обладает психическими способностями. Подобный в практически любом случае будет более открыт к моим доводам и с меньшей вероятностью пустит мне пулю в голову. Однако вероятность всё равно присутствует…
Но серьёзно, заполучить поддержку инквизитора — это мой шанс изменить всё. Буквально всё. Я знаю столько всего о возможном будущем, способного спасти триллионы людей, если не всю галактику, что хранить все тайны было бы истинным предательством человечества. Мои знания можно будет легко скинуть на псайкерское предвидение и послания Императора, поэтому даже не придётся рассказывать про прошлую жизнь.
К тому же, это чуть ли не мой единственный вариант на более-менее счастливую жизнь, где на меня не будут охотиться все кому не лень. И, возможно, предотвратить хаоситский культ от всякого непотребного, что они могут захотеть сделать с планетой. Если здесь случится прорыв демонов, то спрятаться уже никто не сможет.
Сейчас я выбираю между безопасным вариантом, практически гарантирующим мне долгую, но мрачную жизнь, и сумасшедшим планом, способном дать мне всё, что только нужно для собственного выживания и выживания человечества в целом.
...
— Вы даже представить себе не можете, насколько приятно видеть такое перспективное подрастающее поколения. Наш род всю свою историю опирался на молодые умы с горящими глазами как у вас. Оттого лишь приятнее смотреть на эти дарования.
Я стоял вместе с остальными детьми и с улыбкой смотрел на мужчину перед нами. С одного взгляда можно было понять — перед нами настоящий представитель дворянства. Белая, словно мрамор, припудренная кожа, такой же белый парик, а также элегантный костюм, стоящий дороже всего нашего приюта. На нём были вышивки из золота и других драгоценных металлов, а воротник был украшен рубинами. Черты лица были острыми, точными и абсолютно симметричными. Голос был бархатным и спокойным. Подобным отдают приказы и управляют целыми империями.
Большинство аристократов покупали у Механикусов специальные процедуры по очистке и улучшения генома своих потомков, отчего они выглядели как новый, улучшенный, вид людей. Высокие, атлетичные и лишённые всяких внешних изъянов. Их всех, однако, замещали огрехи внутренние, которые часто были намного хуже всяких физических уродств.
Я улыбался мужчине и только благодаря своим навыкам актёрского мастерства, полученным за годы жизни в новом мире, смог держать лицо. Дело в том, что вблизи него я чувствовал невероятную гниль. Такое чувство, словно он прогнил изнутри и осталась лишь одна красивая, но пустая оболочка. И, самое плохое, ощущение сильно походило на то, какое было у демона. Только от аристократа веяло на порядок слабее, да и псайкерских сил я в нём не наблюдал. Вероятно, что он простой дворянин, которому надоела обычная жизнь и тот решил разнообразить её чем-то более «необычным». Однако даже представлять не хочу, что конкретно он делал, столь сильно несло мерзостью от него. Ведь явно не просто так он спонсировал приют, из которого раз в несколько лет забирал детей…
Я продолжал притворяться, уже прикидывая в голове, как разберусь с ним, при этом сдерживая свои силы. Кара настигнет его, но сейчас ей не время. Именно он стал последней вещью, сломившей мои сомнения. Если я сейчас всё брошу и уйду в подулий, весь приют останется в его руках. Подобное я не могу допустить ни в коем случае. Может быть я не самый лучший человек, но бросить детей? Есть вещи, за которые нужно сражаться несмотря ни на что.
— Что же мы стоим! Скоро ведь начнётся самое интересное! Следите внимательно дети, подобное событие случается раз в жизни.
Он взмахнул рукой в сторону, показав нам дорогу к его эскорту. Приехал аристократик на дорогой машине с антигравом, которая парила в метре над землёй, и была разукрашена в красный и фиолетовый. Невероятно редкая машина, которую я видел впервые в жизни. Это были цвета дворянского рода, которые, я уверен, символизировали что-то очень важное и знаковое, но для меня казались простой безвкусицей. Вот только мои чувства нельзя ни в коем случае показывать, ибо приходилось разыгрывать настоящий спектакль перед ним. Я сделал шаг вперёд и улыбнулся, смотря в глаза аристо.