— Итон, я… Тебе нужна помощь?
— Да нет, чего ты! Сейчас смотрю передачу про цифровую мистику. Ты знал, что существует теория, согласно которой духи в скором времени смогут занимать цифровое пространство? Интересно, правда?
— Да…
— Пап, ты же видишь, что ему плохо.
— Я не могу остаться, я обещал твоей маме…
Лицо Итона исказилось.
— Что? Не можешь остаться? Ничего страшного, я понимаю. Ладно, ты видимо торопишься.
— Да.
Дверь медленно закрывается. Томас остался один. Один с невидимой Элли.
— Может ему нужна помощь, пап? Выглядит он неважно.
— Да… Знаю. Но я обещал маме. Он скоро снова появится на работе и мы сходим с ним в бар расслабиться.
— В тот бар, где подают кислое пиво, или где ты изменил маме?
— Что?
— Ничего, просто я видела, как ты любил другую женщину. Она красивая, но мама ведь тоже красивая.
— …
— Не надо, пап, я знаю, о чем ты думаешь. Я знаю, что тебе понравилось и что ты мечтаешь, чтобы мама была такой же. Еще я знаю, что ты постоянно думаешь о выигрыше в том неизвестном месте. Ну… Которое за черными шторками
— Не надо, Элли, это всего лишь глупые мысли. Они ничего не значат. Просто папе понравилось это чувство, вот он и вспоминает постоянно.
— Тогда понятно… Пап, не нужно больше изменять маме, она тебя любит.
— Я тоже ее люблю, я Элли, тоже ее люблю…
— …
5
Том ям — роскошь, доступная единицам. Влечение разума.
Утиная ножка — блаженство достойных.
Два бокала красного вина разделяют Томаса и Диану в этот вечер. Два бокала вина и двадцать лет любви. Сытой и непрестанной. Опьяняющей душу не меньше, чем удовлетворяющей либидо. Их секс был сказкой для взрослых. Словно самая сочная порнуха разрезала экраны мониторов и вырывалась наружу в виде Томаса и Дианы, одаряющих друг друга трудами своих губ, пальцев и гениталий.
— Как давно мы здесь не были, Томми. Я помню это заведение совсем другим. Когда еще не было такого потока людей, и таких ужасных цен. Помнишь наш вечер за тем столиком, где сидят те старушка со стариком?
Он прекрасно помнит тот минет. Тугой и капризный. По-настоящему страстный.
Томас кивает.
И как же тогда официант не заметил ее ножки под столом? Не заметил сконфуженного лица Томаса и вцепившиеся в скатерть руки? Стоило Диане уронить вилку. Стоило ей нагнуться.
— О чем думаешь? — спрашивает Диана.
— О тебе, — отвечает Томас.
Секс — животное наслаждение. Наследие предков. Плевать на сотни лет развития человечества, опыт веков и знания прошлого. Секс — лучшая награда за достижения цивилизации. Результат жизнедеятельности миллиона приматов. Конечная точка в погоне за поставленной целью.
Элегантно выпрямив спину и обнажив бретельки лифчика, Диана разрезает утиную ножку ножиком и смотрит прямо в его глаза. Но что-то не так в этом взгляде. Что-то чужое и инородное засело в пелене ее зрачков. Туманное, незыблемое.
— Я соскучился по тебе, Диана. Не могу думать ни о чем, только ты у меня у голове.
Ложь. Он думал о многом за последние дни.
Итон, Элли, Маргарет, чердак, мистер Уолкер, долбанный кондиционер. Он словно сейчас чувствует жару офиса. Трусы намокают, леденяще касаясь кожи, спертый запах просачивается сквозь волокна. Или он просто кончил?
Диана говорит:
— Я хочу повторить тот вечер. Только не здесь. Я уже слишком стара для такого риска. Дома. В постели. Вдвоем.
Как будто планировал появится кто-то третий.
Дыхание Томаса сбивается, становится глубоким и покрывается дрожью. Что-то набухает в его штанах. Он знает, что это, но не хочет принимать реальности. Его член. Он камнем уперся в ширинку и начинает рвать ее. Словно сейчас он вырвется и упадет на стол.
Нет. Томас переоценивает себя.
Мастурбация это как приготовить себе еду. Вкусно и, конечно, сытно, но ресторанный ростбиф, тающий на языке, заставляет кончать тебя глоткой. Изгибаться в прекрасных агониях спелых форм и чувствовать, как силы покидают тебя, оставляя на верную гибель слабую утомленность в твоей груди. Утомленность от переедания.
— Он будет, Диана. Честно говоря, я уже хочу собраться и пойти домой. Нахрен это все! Надо было прийти и накинуться на тебя.
Заняться сексом — сходить пожрать.
Мы медленно уплетаем маринованные кусочки мяса в свежем пюре из батата и запиваем май-таем или дайкири. Наслаждаемся каждым укусом. Растягиваем удовольствие. Мы получаем сочный вкус, упиваемся своими же слюнями. Иное дело — дешевый суп из продуктов, лежащих дома. Обыденная семейная жизнь. Ешь, потому что надо.