— И за то, что не съела тебя… — Кассандра подошла к нему близко-близко, так близко, что он почувствовал её тяжёлое горячее дыхание. — Пока. Не испытывай же своей судьбы, Белый Бог.
Эти слова заставили человека замолчать. Он поёжился — так ему было неуютно, но от Кассандры не отодвинулся. Пантера же легла рядом. Прикосновение к её боку было очень горячим, только сейчас Мотя понял, как ей должно быть жарко. Чтобы облегчить её состояние, парень собрал влагу при помощи собственной одежды и сделал ей охлаждающий компресс.
— Спасибо тебе, Белый Бог.
— Теперь у тебя будет ещё один повод не есть меня? — решил пошутить Матвей.
— Белый Бог, я тебя не съем. Я видела твой лик на небе задолго до сегодняшнего дня. Ты рассказал, что создал всё сущее вокруг. Как могу я, твоё творение, покуситься на создателя? — Кассандра сказала это и повернула свою голову к мужчине. Он увидел её огромные зелёные глаза, источающие привязанность и любовь.
— Но ты каждый раз напоминаешь мне о том, что могла бы меня съесть, — Мэтью не выдержал взгляда и отвернулся.
— Мало ли что я говорю? Важно то, что делаю и что думаю. Мы — кошки — можем говорить и думать по-разному, — Мэтью не видел её, но слышал и понял, что она начала себя вылизывать.
— Говорить одно, думать другое, а делать третье? — иронично осведомился он.
— Именно, — коротко ответила Кассандра, продолжая приводить себя в порядок.
— И о чём же ты сейчас думаешь? — поинтересовался мужчина.
— Сейчас я думаю о том, как славно было бы выбраться отсюда вместе с тобой. Я бы поселилась у тебя, ты готовил бы разные вкусности, а я бы их с удовольствием ела. Ты бы меня любил, а я бы позволяла тебе гладить себя, — Кассандра закончила приготовления ко сну и повернулась так, чтобы одним глазом видеть Мэта.
— То ты говоришь, что я должен быть благодарен за то, что до сих пор не съеден, то хочешь, чтобы я тебя любил и кормил. Я тебя не понимаю, — сказал мужчина и посмотрел ей в глаза.
— Любить и кормить — это ты запомнил правильно, а понимать вовсе не обязательно, — Кассандра свернулась клубком рядом с человеком. — Теперь можешь меня погладить, — властно разрешила она.
Наутро небо было затянуто дымом и пеплом. Человек и пантера продолжили восхождение. До вершины, казалось, рукой подать, но поднимаясь всё выше, Мэтью замечал, что вершина будто удаляется от него. Окружающие пейзажи, когда облака пепла не закрывали всё вокруг и не заставляли человека прятать лицо в складках одежды, поражали воображение: здесь были все цвета радуги от фиолетового — цвета выходящей наружу горной породы, — зелёного и оранжевого — цветов гейзеров-фумаролов, из которых выбивался подземный газ, — до бордово-красного — цвета растекающейся лавы. Чем выше поднимались путники, тем прохладнее становился воздух.
— Почему мы поднимаемся на вершину вулкана? Не лучше ли было идти в другую сторону, чтобы подняться по краю сковородки и выбраться отсюда? — спросил Мэтью, когда они остановились для передышки.
— Я шла сюда много недель. Мой путь начался в далёких землях. С тобой путешествие на край мира показалось бы вечностью. Да и я давно решила идти к центру мира, а не уходить на его окраину, — отвечала Кассандра.
— Но что мы будем там делать, когда достигнем вершины? — не унимался Мэтью.
— Увидишь. Кроме того, если я правильно поняла, как ты устроил наш мир, Белый Бог, то сковородка сама по себе раскалена сильнее, чем поверхность вулкана, так что мы всё равно не смогли бы перелезть через край, — слова чёрной пантеры показались Мэтью разумными, и он решил прекратить расспросы до той поры, пока они не поднимутся на вершину вулкана.
Поднявшись на самый край кратера, Мэтью и Кассандра увидели перед собой внизу, в жерле вулкана, затвердевшую лаву. Это была вулканическая пробка, которая образовалась после первого непродолжительного извержения несколько дней назад.
— Вот мы и забрались наверх. Жаль, сейчас не видно окрестностей. Тебе бы понравился сотворённый тобой мир, Белый Бог, — Кассандра забралась на уступ, чтобы быть подальше от точки выпадения росы, которая на вершине вулкана находилась едва ниже её носа, поэтому она испытывала дополнительный дискомфорт, вдыхая моментально конденсирующуюся влагу. — Может, облака ещё разойдутся, ты сможешь посмотреть на бескрайние северные равнины, а на западе открывался вид на синее море…