— П-плоть… Слуги… Отданная д-добровольно… Оживи… Своего… Хозяина!
Вытянув перед собой правую руку, на которой нет пальца, крепко сжал кинжал левой и замахнулся.
Отыгрывая поведение Гарри, я крепко зажмурился, но вот уши зажать возможности не было, и невольно я услышал безумный вопль. Что-то (хотя понятно что) со стуком упало на землю, Хвост тяжело задышал, и тут же раздался всплеск зелья. Даже сквозь веки было видно, что зелье стало кроваво-красным…
Хвост всхлипывал и скулил от боли. Я вдруг почувствовал на лице чужое дыхание и понял, что он подошёл ко мне.
— К-кровь недруга… Взятая насильно… Воскреси… Своего врага!
Скосив глаза, тщетно пытаясь выпутаться из верёвок, увидел, как трясётся серебряный кинжал в оставшейся руке Хвоста. Острый конец проколол кожу на сгибе локтя, и по разорванной мантии потекла тёплая кровь. Всё ещё хрипло дыша от боли, Хвост вынул из кармана стеклянный пузырёк и поднёс к моей ране. Пузырёк быстро наполнился. Бери-бери, я только рад ей поделиться! Сейчас у меня была настолько грязная и противная кровь, насколько это в принципе возможно! А если вспомнить, что по условиям кровь должна быть взята насильно… Хе-хе, посмотрим как повлияет моё добровольное желание. Что-то мне подсказывает, что не в лучшую сторону.
Пошатываясь, Хвост вернулся к котлу и плеснул в него кровь. Жидкость мгновенно стала ослепительно белой. Покончив с приготовлением зелья, Хвост без сил упал на колени и тут же кулём повалился на землю. Он лежал скорчившись, баюкая кровавый обрубок, и тихо постанывал.
Котёл кипел, сверкающие искры летели во все стороны, от их слепящего блеска всё вокруг погрузилось в непроглядную черноту. Какое-то время ничего не происходило. Но в какой-то момент искры погасли, из котла взметнулся столб белого пара, он становился всё гуще, и больше не было видно ни котла, ни Питера.
Вот уже в облаке пара, идущего из котла, начали возникать очертания высокого, худого, как скелет, человека.
— Одень меня, — произнёс он хриплым голосом.
Всхлипывая и прижимая к груди изуродованную руку, Хвост с трудом встал на ноги, поднял левой рукой с земли чёрный плащ с капюшоном и одной рукой накинул его на голову и плечи хозяина.
Живой скелет ступил из котла на землю… И тут же упал на колени, тяжело задышав. Схватившись рукой за плечо Питера, он с трудом поднялся, не сводя с меня глаз. Они были красные, злобные… И в них плескалось едва заметное непонимание и опаска.
Волан-де-Морт отвёл от меня взгляд и принялся осматривать собственное тело. Его кисти напоминали относительно больших белых пауков; его длинные бледные пальцы ощупывали грудь, руки, лицо. Красные глаза, зрачки которых, подобно кошачьим, превратились в щёлочки, горели в темноте ещё пронзительнее.
Он запустил свободную руку в карман мантии и вытащил оттуда волшебную палочку. Он нежно погладил её, а потом поднял и направил на Хвоста. Тот в мгновение ока взлетел в воздух и рухнул к подножию памятника, к которому был привязан я. Он пошатнулся, но на этот раз смог устоять. Всхлипы и стоны Питера стали громче. Волан-де-Морт поднял свои багровые глаза на меня и засмеялся хриплым, ледяным смехом, который окончился кровавым кашлем.
— Я определённо ожидал иного результата… — тихо, на грани слышимости прошелестел его голос.
Хвост тем временем обернул свой обрубок мантией, и теперь она блестела от пропитавшей её крови.
— Милорд… — задыхаясь, простонал он. — Милорд… Вы обещали… Вы же обещали…
— Протяни руку, — процедил небрежно Волан-де-Морт.
— Хозяин… Спасибо, хозяин…
Петтигрю протянул свой окровавленный обрубок, но его господин холодно сказал:
— Другую руку, Хвост.
— Хозяин, пожалуйста… Пожалуйста…
Волан-де-Морт наклонился над своим слугой, не слушая его блеяний, дёрнул вперёд его левую руку и задрал рукав мантии выше локтя. На коже было видно знак, похожий на красную татуировку, в которой, если приглядеться, можно узнать Чёрную Метку: череп с вылезающей изо рта змеёй. Волан-де-Морт внимательно осмотрел Метку, не замечая громких всхлипов Хвоста, которые уже превращались в судорожные рыдания.
— Они снова здесь, — тихо произнёс он. — Они снова её заметят… Теперь мы посмотрим… Теперь мы узнаем…
И он прижал свой длинный указательный палец к Метке на руке Хвоста. От вопля Питера едва не зазвенело в ушах. Когда Волан-де-Морт убрал палец, я заметил, что Метка стала угольно-чёрной.
С выражением злобного удовлетворения на лице Волан-де-Морт выпрямился и огляделся вокруг.
— Сколько же их соберётся с силами и явится сюда, когда они почувствуют это? — прошептал он, запрокидывая голову и всматриваясь в звёзды. — И сколько окажется глупцов, которые решат держаться подальше отсюда?