Он был настоящим произведением искусства, и я почти уверена, что у меня потекли слюнки.
— Ты волновался, что я снова сбежала? — поддразнила я, заходя в ванну и задергивая за собой занавеску.
Его глаза сузились, когда он прижал меня обеими руками к кафельной стене.
— Ты бы не посмела.
— Нет?
— Теперь мы с тобой понимаем друг друга.
Он поцеловал меня, дразня языком мои губы. На вкус он был как зубная паста, а на запах — как гель для душа, древесный и чистый.
— Так вот как мы это называем? Взаимопонимание?
Я пососала его язык и потянулась ниже, обхватив пальцами его член. Его скользкая плоть легко скользила по моей руке. Мне понравилось, как он сразу же начал толкаться в мой кулак, как будто ничего не мог с собой поделать, как будто ему уже не терпелось освободиться. Я сжала его чуть крепче и задвигала рукой чуть быстрее.
— Черт, — прорычал он мне в губы. — Тебе лучше притормозить.
— Почему?
— Я сейчас кончу на тебя.
— Может быть, я хочу, чтобы ты кончил на меня.
Когда он застонал, я продолжила мучить его, выгибая спину и проводя выпуклыми кончиками грудей вперед и назад по его влажной груди. Под моей кожей вспыхнули искры возбуждения.
— Может быть, теперь моя очередь получить то, что я хочу.
— Трахни меня.
— Мы еще к этому вернемся. — Я приподнялась на цыпочки и провела языком по его нижней губе, затем прикусила ее зубами. — Сегодня мы дойдем до самых разных вещей.
— Господи. — Ксандер тяжело дышал, его челюсть была крепко сжата.
— Вот и все, — пробормотала я, когда его член в моей руке стал еще больше набухать. Он был темного цвета и покрыт вздувшимися венами. — Ты хочешь этого. Перестань притворяться, что это не так. Дай мне это.
— Ты этого хочешь? — Его глаза закрылись, мышцы живота великолепно напряглись, когда он приблизился к кульминации. — Ты хочешь, чтобы я кончил на твои идеальные сиськи?
— Да.
У него хватило наглости не обращать на это внимания, как бы давая мне понять, что он все еще контролирует ситуацию.
— Три.
Он обхватил мой кулак своей огромной ладонью, сжимая мою руку все сильнее и сильнее.
— Два.
Его грудь вздымалась. Он пригвоздил меня горячим, темным взглядом.
— Раз.
На последнем слове он кончил густыми белыми струями, которые попали в мою грудь, как в яблочко. Он еще пару раз двигал нашими руками, и от каждого движения по моей коже пробегали мурашки.
Когда он выдохся, то положил руку на тот бардак, который у него получился, и размазал его по мне, втираясь в мою кожу, теребя пальцами мои твердые соски, а затем, наконец, приник губами к моим губам.
Поцелуй удивил меня. Он был глубоким, но не жестким, настойчивым, но не требовательным. И это продолжалось. Он обнял меня одной рукой за спину, а другой приподнял мою голову. Его язык был настойчивым, но мягким. У меня закружилась голова, и, несмотря на поднимающийся вокруг нас пар, кожа покрылась мурашками. Мое сердце затрепетало незнакомым, всепоглощающим образом.
— Эй. — Я упёрлась ладонями в его грудь. — Дай мне немного места. Ты занимаешь всю ванну.
— Я крупный парень. — Он поменялся со мной местами. — Я упоминал, что на пять сантиметров выше Остина?
— Разок-другой, — сухо ответила я, становясь под струю воды. Намочив волосы, потянулась за шампунем. Ксандер не сводил с меня глаз, пока я вспенила его и смыла пену. — Что? Почему ты так на меня смотришь?
— Ты смотришься потрясающе.
— Оу. — По коже пробежали мурашки. — Спасибо.
— Плюс моя сперма все еще на твоих сиськах, и это чертовски возбуждает.
— Ты варвар, — рассмеялась я.
— А я тут подумал, что в жизни ты гораздо красивее, чем на фотографиях.
Я вздохнула, распределяя кондиционер по длинным мокрым прядям.
— Не порти комплимент, Ксандер.
— Я не порчу, а улучшаю. Ты всегда выглядишь хорошо. Идеально, если быть точным. Просто мне ты нравишься больше вот так.
— Потому что я голая.
— Потому что ты красивая без макияжа и укладки. — Его руки скользнули мне на талию, и он прижался всем телом. — Но да, голая ты чертовски горячая.
Наши губы встретились, и я приподнялась на носочках, ведя ладонями вверх по его груди. Он крепче обхватил меня, легко подняв в воздух. Поцелуй был более напористым, требовательным. Ксандер умел целовать по-разному, и, похоже, мне нравилось каждое из этих «по-разному».
— Эй, — пробормотала я. — Поставь меня. Мне нужно смыть кондиционер. И помыться.
Он опустил меня на ноги, и я смыла остатки пены с волос. Когда открыла глаза, он уже стоял, вспенивая в руках мой гель для душа.