— Спасибо, что приехал сегодня. Увидимся завтра в девять, после этого разберёмся с документами.
— Отлично. — Он пожал Ксандеру руку, кивнул мне. — До завтра.
Когда дверь за ним закрылась, Ксандер мягко взял меня за локоть и повёл прямо в спальню. Закрыв дверь, он взял меня за плечи и заглянул мне в глаза.
— Что случилось, детка?
Я открыла рот, собираясь начать этот разговор, но вместо тщательно подготовленных фраз, которые я повторяла всю дорогу домой, просто разрыдалась и бросилась ему на грудь.
Закрыв лицо руками, я рыдала, прижимаясь к его широкому, тёплому телу, а он только держал меня, не говоря ни слова. Он гладил мои волосы, нежно водил ладонью по спине. Покачивал меня из стороны в сторону. Шептал успокаивающие звуки, похожие на плеск волн. Я выплакала всё, что накопилось, пока мои глаза не стали сухими, а его футболка — насквозь мокрой. Остались только редкие, тяжёлые вздохи.
Наконец, он поцеловал меня в макушку.
— Платье не подошло?
Я одновременно рассмеялась и всхлипнула.
— Нет. Оно идеально.
— Тогда в чём дело?
Скажи ему сейчас, сказала я себе. Просто скажи. Будь смелой.
Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
— Я переживаю из-за того, что будет, когда ты уедешь.
— Тебе не о чем волноваться. Камеры работают идеально, Мариус знает систему. Охранная сигнализация в порядке, все входы надёжно закрыты, персонал прошёл проверку. Я даже попросил твоего садовника сделать забор вокруг бассейна выше, он этим займётся. Когда начнётся твой тур, Мариус наймёт ещё пару охранников. Ты в полной безопасности. Я бы не уехал, если бы было иначе.
— Я не об этом.
Его рука замерла в моих волосах.
— Просто послушай меня, ладно? — Я оставила голову у него под подбородком — так было легче, не встречаясь с ним взглядом, выложить всё как есть. — Я понимаю, что то, что я сейчас скажу, звучит безумно. Моя жизнь, моя карьера, моя семья — всё здесь, в Нэшвилле. А твоя жизнь, твоя работа, твоя семья — в Мичигане. Попытаться что-то построить между нами будет сложно. Мы будем постоянно прощаться. Я буду скучать по тебе всё время.
— Я тоже буду скучать, — тихо сказал он.
— И дело не только в расстоянии между Нэшвиллом и Гаванью Вишневого дерева. Через несколько месяцев я снова уеду в тур, и тогда разлука станет ещё тяжелее. У меня проблемы с доверием, я неуверенна в себе, и это не имеет к тебе никакого отношения. Это не твоя вина. Просто… это будет трудно.
— Разлуки будут трудными.
— И потом, мы знакомы всего несколько недель. Может, я просто всё себе надумала. Может, дело в том, что у нас потрясающий секс. Может, дело в том, что я так быстро и полностью доверилась тебе. Может, дело в том, что я чувствую себя с тобой так безопасно, как никогда раньше, и страшно потерять это чувство. Я не знаю, что я говорю… — Я отстранилась, подняла на него взгляд. — Я просто знаю, что не хочу говорить «прощай».
Его глаза потемнели, стали глубокими и серьёзными.
— Тогда к чёрту это. Не будем говорить.
Моё сердце пропустило удар.
— Что?
— Не будем прощаться.
— Ты… ты серьёзно?
— Серьёзно. Я чувствую то же, что и ты. И да, всё, что ты перечислила, — всё это важные вещи. Расстояние, время врозь — это будет непросто. Но я не могу просто так уйти, даже не попробовав.
— Не можешь? — У меня на глаза снова навернулись слёзы, и я снова прижалась к нему, впитывая тепло и силу его тела.
— Ни за что. Я не знаю, что ты со мной сделала, Келли Джо Салливан, но мне это даже нравится.
— Ощущение, будто тебя ударило сто миллионов вольт? — спросила я вместо ответа.
Он рассмеялся.
— Вот именно так.
— Отлично. — Я крепче сжала его в объятиях. — Тогда что теперь?
— Я как раз пытаюсь разобраться. Думаю, не попросить ли Остина и Веронику прикрыть меня на открытии Buckley's Pub.
— Нет! — Я отстранилась и положила руки ему на грудь. — Даже не думай. Ты сам откроешь этот бар. И точка.
Он нахмурился.
— У меня есть некоторые опасения по поводу…
— Ксандер, нет. Этот роман не значит, что мы перестаём следовать своим мечтам. Я отказываюсь быть причиной, по которой ты не окажешься там в тот момент, когда Buckley's Pub впервые откроет свои двери. Ты уже купил билет?
— Да. На четверг утром.
— Отлично. Ты сядешь в этот самолёт, и на этом разговор закрыт.
Он приподнял бровь.
— Вот кто теперь командует.
— Похоже, ты на меня влияешь.
Его глаза хитро блеснули, и он уже открыл рот, но я тут же прикрыла его пальцами.
— Никаких грязных шуток. У нас сейчас очень милый разговор.