— Ты не уважаешь игру, не уважаешь наш парк, ботов и тех не уважаешь. В нашей гильдии таким не место. Шоколадок на метлах он не видел, хам! А эти «шоколадки» не поленились прилететь и помочь. Дела свои бросили, чтобы нас спасти. Но разве ты это оценишь?
— Куда мне до шоколада-кофе-любовника. И сердечек. Сразу видно – серьезная гильдия для серьезных людей.
— Не полуночному бородачу об этом судить! – она побагровела от злости, сжала кулаки и, казалось, готова наброситься. – Мы настоящая семья, а сердечки там для отпугивания всяких обадайегринов! Хотели же сделать милую, уютную гильдию только для девочек, но…
— Штраф от антисексистов?
Пайпер надулась, но промолчала, всем видом излучая: «что б ты понимал в гильдиях». Обадайя в самом деле не понимал почти ничего, и то, зачем мисс О’ Ши тащится вслед за ним, а уж тем более помогает — в том числе. Приказ начальства? Самостоятельная инициатива? Она тоже аватар, управляемый червем из канализации? С такой женщиной любой вариант может оказаться правдивым.
— Откуда ты так хорошо знаешь христианские молитвы? — все же спросил он.
— Я выросла в религиозной семье, понятно? И если ждешь какую-то слезливую и трагическую историю, то зря. Не намерена откровенничать с посторонним качком. И свою историю тоже не рассказывай, нечего!
— Никакой особенной истории, — Обадайя пожал плечами. Они почти дошли до башни, но спешить вроде некуда, надо дать дрыщу время сочинить правдоподобную легенду и написать рапорт об увольнении. — Меня учила прабабушка. Каждое воскресение таскала с собой на службу, вначале я дико злился и сопротивлялся, затем проникся, хотел стать священником, когда вырасту. Но мама узнала об этом и запретила видеться с бабулей. Еще бы, такой позор для семейства: Грин, и вдруг не в полиции. И знаешь, потом, намного позже, я не раз попадал в ситуации, когда можно только молиться. И по сравнению с «господипомоги» товарищей, чувствовал себя прямо таки продвинутым переговорщиком с высшими силами. Еще бабуля отучила меня ругаться, иногда так и тянет ввернуть нецензурный оборот, но вспоминаю ее нахмуренные брови и это: «Бади, не будь мудаком, выражайся прилично!» — и сразу отпускает. А еще она одной из первых в семье закачала себе криллоциты, хотя на тот момент церковь и не одобряла их установку. Так и сказала, они не стесняются использовать голограммы священников на службах, а мне отказывают в праве дожить свой срок без боли в коленях.
Еще прабабушка долгое время была единственным человеком, который работал не в полиции, а в ОСУ — Особом сенатском управлении. Но это информация не для посторонних, тем более Пайпер и так нахохлилась и обняла себя руками, будто бы вспомнила нечто неприятное.
Глава 4
Башню окружал высокий каменный забор с зубчатым верхом, сейчас украшенный светящимися гирляндами. Наверное, вечером и ночью здесь красиво, разноцветно, что главное. А то от белого уже начинали болеть глаза.
На саму территорию вела арка в стене, не имевшая даже намека на ворота. Изнутри она была увешана омелой, потому Обадайя постарался проскочить место зла со всей возможной поспешностью, Пайпер же шла нарочито медленно, с вызовом оглядывая окружающих, остановилась точно в месте для поцелуев, поковыряла в зубах, вынула добычу изо рта, пробовалась, затем отщелкнула ее пальцами. С обеих сторон арки столпилось порядочно игроков обоих полов, но никто, никто не поторопил ведьму. Пайпер О'Ши умела обратить на себя внимание. Истинный пример того, как распугивать людей одним своим присутствием, даже если ты не бородатый качок ростом под два метра.
Во дворе башни проходила репетиция парада для «Гейм-Экспо», который должен был пройти за день до новогодних праздников. Зрелищное получится выступление, Обадайя даже остановился посмотреть. Впереди топал Пламень, за ним летели три крылатых сестры-Смертицы, только брюнетку теперь изображал другой бот, не Сэмми. Следом – рыцари льда в вычурных темных доспехах, боевые маги, ведьмы на метлах, чернокнижники с призванными демонами… И множество других ботов и игроков, которых Обадайя ни разу до этого не встречал в Маре. Все это под громкую музыку, со вспышками магии, виражами летающих участников парада и рычанием ботов. На репетицию глазели многие, в том числе – странный тип, закованный в этнические азиатские доспехи. Он иногда пыхал паром из щели между панцирем и шейной пластиной, сверкал красноватыми огоньками в прорезях шлема и постоянно вертел головой. Жуткая несуразица, если поглядеть со стороны.