— И вот так заканчивается легенда? — с разочарованием в голосе спросил Лёня.
— Ну вообще нет, — Василий Семёнович прикрыл глаза, будто вспоминая. — Далее говорится, что Человек в тот день так и не увидел странное существо. Но и страх пропал окончательно. Человек обустроил себе в пещере уголок. При этом постоянно мысленно беседовал с существом. Странным образом, Человеку от этого было хорошо, спокойно, и горе от потери близких становилось почти переносимым.
Так продолжалось несколько дней. А потом завр решил показаться Человеку, тем более что ему требовалась помощь. Он тоже был ранен. Если позволите, я опущу эмоциональную часть знакомства, которую обычно в красках рассказывают нашим детям. В ней завр и Человек переходят от настороженности к вполне дружелюбному общению.
Как оказалось у завра тоже была трагедия. Люди узнали, что недалеко от них живут «чудовища» и устроили засаду. Завров было двое, они были увлечены друг другом и пропустили момент нападения. В результате самка погибла. А наш знакомец был ранен в лапу. Он смог вырваться и добраться до пещеры, в которой и встретил Человека.
Завр был очень удивлен, тем, что Человек, на своём, конечно, уровне, может с ним общаться. О таком ящеры раньше не знали. В их понимании люди были примитивным, но опасными из-за своей многочисленности животными. Дальше, сами понимаете, они помогли друг другу и всё закончилось благополучно.
— Да уж, звучит сказочно, — прокомментировал я.
— А быть райдером не сказочно? — хитро парировал Василий Семёнович.
— А мне вот интересно: простые жители Латэта не завидуют счастливчикам? — спросил я в свою очередь.
— Не буду врать, всякое бывает. Но у нас каждый ребёнок растёт с любовью к заврам. И даже если приходится расстаться с мечтой стать райдером, а зачастую так и происходит, любовь никуда не пропадает. Ведь все всё равно жители тем или иным образом общаются с заврами.
— А я бы и не хотел быть райдером. Правда. У меня всегда отношения лучше с механизмами складывались, — искренне сказал Лёнька.
Василий Семёнович одобрительно кивнул, встал, сцепил руки за спиной и продолжил:
— Хорошо, когда человек знает, чего он хочет. Ну-с, давайте дальше. Раз у нас с вами сегодня сказки на повестке дня, расскажу вам ещё несколько легенд о первой паре Человека и Завра.
После того, как профессор закончил, Лёня проговорил немного расстроенно:
— Да уж несостыковок много.
— Это всего лишь легенды, возможно доля правды в них есть, а может нет. Но эти сказки единственное, что нам осталось на память с того времени. В таком виде они дошли до нас, — развёл руками Василий Семёнович.
На этом занятие было окончено. Профессор попрощался и ушёл, а мы с Лёнькой помчались на стадион. До урока физической подготовки осталось не так много времени, а ещё нужно было успеть переодеться.
Завернув за угол, мы увидели стадион и удивлённо переглянулись. Для небольшого посёлка стадион поражал своей современностью и размерами. Пока мы искали раздевалку, нам попались и административные помещения, и тренажёрная.
Ожидания увидеть классическое футбольное поле не тоже сбылись. Нет, трибуны были, правда, в гораздо меньшем количестве, нежели на стандартных стадионах и только с одной стороны. Но вот само поле отсутствовало. Вместо него стояло множество разнообразных конструкций ярких цветов. Были даже ямы с водой и грязью.
— Что это? — растерянно спросил я у подошедшей Насти.
— Это новая игрушка Алана Милтона – полоса препятствий. Вернее, полоса препятствий здесь была всегда, но в этом году профессор полностью её обновил. Да так, что пока ещё ни один человек не прошёл её до конца, — ответила Настя. — Я специально не стала тебе говорить, чтобы посмотреть на реакцию. И Лёне тоже, видимо, никто не сказал.
— Точно. И вы, ребята, не разочаровали, — хлопнул по плечу стоящего с выпученными глазами Лёньку Сашка. — Ваше удивление — как бальзам на израненную Милтоном душу.
— Да вы тут просто сумасшедшие! Это не полоса препятствий. Это же… Да тут надо реалити-шоу запускать: «Остаться в живых»! Надо же такую махину сделать! — восхищённо протянул Лёнька.
Я был с ним полностью согласен: такого встречать мне ещё не приходилось. Казалось, над полем витает дух приключений и авантюризма. Я даже непроизвольно напряг ноги, будто приготовился к прыжку.