Я сунул руки в карманы куртки и ничего не ответил. А что тут скажешь? Судьба или нет, но мы здесь и пока мне это нравится!
Конец вечера я провёл, валяясь на кровати и за изучая материал для университета. Составил список вопросов по обучению. Наконец-то позвонил маме. Она обрадовалась, а я почувствовал себя гадом и пообещал звонить чаще.
Глава 12
Следующим утром мы с Настей вновь отправились на занятия вместе. Мне нравилось начинать день в такой приятной компании. Сигнал автомобиля отзывался в сердце сладким резонансом. Анализировать от чего так: от Настиного присутствия или от предвкушения новых знаний о заврах, не хотелось. Было просто хорошо!
На первом занятии Василий Семёнович продолжил рассказывать историю жизни завров с человеком. В том числе он коснулся вопроса финансирования посёлка, который тоже интересовал нас с Лёнькой.
Оказалось, что завры, обладая феноменальной связью с планетой, знали, где находятся те или иные полезные ископаемые. Они обладали способностью находить уникальные драгоценные камни. И это была одна из основных статей дохода Латэта. Люди в большом мире даже не подозревали, что самоцветы добыты в местных горах, иначе покоя бы не было.
Продажей камней занимался Грецев со своими подчинёнными. Были налажены контакты, со многими из них Латэт сотрудничал десятками лет. Покупатели получали камни, но до сих пор не знали конкретных месторождений. «А может к ним были применены способности завров», – подумалось мне, но вслух я говорить этого не стал. Профессор пообещал сводить нас на экскурсию в шахты, где ящеры работали вместе с людьми.
По дороге на следующее занятие Лёнька спросил:
— Глеб, а что у тебя завтра по расписанию?
— Индивидуальные занятия в Горном. Уж не знаю, что это, — пожал я плечами. — А у тебя?
— У меня экскурсия в научный кластер. Ты знаешь, я весь в нетерпении! Наконец-то увижу, что здесь есть, чем смогу заниматься на благо завров или даже всего человечества.
Я усмехнулся патетичности Лёнькиных слов, хотя прекрасно понимал о чём он говорил.
После занятия у Алана Милтона мы вновь отправились в ангар к профессору Кац.
— Здравствуйте, профессор. Здравствуйте, Эжен, — мы поздоровались, войдя в тёплый ангар и снимая куртки.
— Добрый день. Проходите, мы вас ждём. Да? – проговорила Женевьева Альбертовна, обращаясь к завру.
На что тот как-то недовольно фыркнул и отвернулся.
— Он не любит вводные ментальные занятия, — немного извиняющимся тоном проговорила Женевьева Альбертовна. — Зачастую ему приходится сильно напрягаться, чтобы понять, что люди пытаются до него донести. В первый раз всем сложно. Но потом процесс идёт проще и интереснее. А я, наоборот, люблю понаблюдать за первыми попытками, по которым можно многое понять о человеке.
— Даже про детей?
— Особенно про детей, — выделила интонацией профессор. — К нам же не приносят младенцев. Знакомство и обучение простейшим навыкам общения с заврами начинается в двенадцать лет.
Чем дольше мы разговаривали, тем больше я волновался. Я до сих пор не верил, что у меня есть какие-то способности. А если сейчас выяснится, что это ошибка? Что скажут окружающие? Что скажет Настя? Вопросы вереницей проносились в голове, один за другой цепляясь на манер паровозика, пока его длина не стала критической. И тогда случился коллапс. Паровозик рухнул куда-то в район грудной клетки и там отчётливо застучало: тутух-тутух.
Я с трудом взял себя в руки, не ожидал от себя настолько болезненной реакции. Внезапно мне стало ясно, что я действительно хочу стать райдером. И очень расстроюсь, если придётся покинуть Латэт. Осознание немного оглушило, я стоял и глядел в одну точку, стараясь уложить всё внутри себя.
— Вначале обобщим наши знания, — проговорила профессор Кац, кинув на меня удивлённый взгляд. — Завры понимают человеческую речь, но сами, естественно, говорить не могут. Да и вообще, человеческая речь для завров, как бы это сказать… плоская что ли. Общение между заврами телепато-эмпатическое. Человек не может полноценно поддержать его, поэтому мы общаемся с ними, как можем в силу своих способностей, а они стараются для нас упростить свою «речь». Это одна из причин почему райдер живёт с завром первый год. Происходит настройка друг на друга, в том числе завр понимает, что и с какой интенсивностью нужно транслировать.
Женевьева Альбертовна прошлась перед нами взад и вперёд, заложив руки за спину и продолжила:
— Мы общаемся с заврами мыслеобразами. Мыслеречь завров — это не только смысл и эмоциональная окраска, это нечто большее. У наших учёных есть теория, что завры при общении между собой передают ещё что-то на энергетическом уровне. Но доказательств этого нет, — с сожалением щёлкнула языком Женевьева Альбертовна. — Пока всё понятно?