Мы с Лёнькой сидели, открыв рты. Всё время пребывания в Латэте нам рассказывали только хорошее. А теперь посёлок и его жители, да и сами завры открывались нам с другой стороны.
— Но и это ещё не всё, — продолжал Василий Семёнович свою грустный рассказ. — Было такое, что сами завры становились смутьянами и увлекали за собой райдеров. Сложно всю жизнь прятаться и не понимать, почему ты должен это делать. Я не оправдываю никого. Но вполне понимаю. Ведь одни хозяева планеты живут привольно, а другие существуют, не чувствуя истинной свободы.
Сказать, что мы с Лёнькой были удивлены, это ничего не сказать. Такого поворота мы точно не ожидали.
— И что же стая не замечала изменений в своих сородичах, если у них там эта, как её, общая сеть-связь? — обескураженно спросил я.
— Во-первых, завры привыкли доверять друг другу, — профессор потёр нахмуренный лоб. — Во-вторых, в таких случаях, завры-отступники тщательно экранировали от стаи опасные мысли и чувства. А лезть друг к другу «в душу» у них не принято.
— Василий Семёнович, а что такого делали эти фанатики? — напряжённым голосом спросил Лёнька.
— Пытались исподволь руководить поселениями, строить «свой» мир, и даже участвовали в войне, голос профессора прозвучал надтреснуто.
— Войне? Это такое преувеличение? — я хмыкнул, не веря в услышанное.
Василий Семёнович с сожалением покачал головой. Он рассказал, что в нескольких случаях фанатики действовали в небольших поселениях, при помощи ящеров скрытно руководили людьми. Пытались подготовить почву для жизни завров. Со временем понимали, насколько это сложно, иногда даже ценой чьей-то жизни. Они возвращались в стаю, становясь лучшими членами местного общества.
Но некоторые предприняли более серьёзные попытки возглавить людей и привести к светлому, по их мнению, будущему. И в последний раз группа завров со своими райдерами непосредственно участвовала даже в войне. Только люди не знают о роли завров во всём этом. Фанатики во все времена понимали, что нельзя так просто показать ящеров миру.
— Василий Семёнович, то, что вы рассказываете ужасно. Это не укладывается в голове, —
мне не верилось в услышанное.
На протяжении всего времени нам говорили, что завры несут добро, что они замечательные и очень духовные. А оказалось, что бывает и не так. Я чувствовал себя обманутым, не знал, как относиться к новой информации. Снова разболелась голова. Я покопался в рюкзаке, нашёл лекарство и бутылку воды.
— Профессор, а какой смысл во всём этом? Неужели эта группа райдеров и завров думала, что сможет держать в руках весь мир? — Лёнька был необычайно серьёзен.
— Основная их мысль была проста: сначала нужно объединить людей под властью одного лидера. Потом под его руководством, вернее, руководя им, вести туда, куда нужно. А дальше постепенно показать завров. Дать им возможность существовать свободно. Конечно, сначала пытались всё решить без кровопролития. Но люди не готовы просто так объединяться.
— А как удалось остановить фанатиков?
— Один из них одумался, вернулся и рассказал обо всём стае, — Василий Семёнович отвечал подробно и, казалось, откровенно, но я уже ни в чём не был уверен. — Здесь, в Латэте, даже и помыслить не могли о том, что завры замешаны в этом. В итоге стая приняла беспрецедентное решение и вмешалась в события, отступники были уничтожены. Это печальная страница в истории завров. Она осталась в их и нашей памяти чёрной отметиной.
— У меня появился ещё вопрос, — пытливо посмотрел на мужчину я. — Если в Латэте, появляется преступник, применяете ли вы к нему насильное ментальное внушение?
— Хороший вопрос, — одобрительно кивнул профессор. — В Латэте практически нет преступности. Поэтому нет полиции, как таковой. Поэтому недавнее происшествие с тобой, Глеб, так взволновало всех. Бывает, что приезжие совершают противозаконные действия. Мы ставим ментальный блок на воспоминания о заврах и сдаём стражам порядка в Город.
— Мне кажется, когда одна раса воздействует на другую — это неправильно, нечестно, — произнес твёрдо Леонид. — Должно быть взаимное уважение.
Я кивнул, соглашаясь. Лёнька выразил и мои мысли. Между двумя столь разными видами на одной планете должны быть доверительные и честные отношения, основанные на взаимном уважении и равноправии. Лишь тогда можно строить совместное будущее. А всякие фанатики в корне неправы. Своей идеей управления каким-то одним видом, они ставили другой в зависимое и унизительное положение.
— Не зря вы сюда попали, ребята, — одобрительно сказал Василий Семёнович. — Рассуждаете верно, в духе Латэта. Мне жаль, что пришлось пошатнуть вашу веру в нас и в завров. Как бы мне не хотелось это делать! Но отношения, основанные на доверии, предполагают откровенность. Так? Так. Занятие окончено. Есть какие-либо вопросы ко мне?