Мы молчаливо покачали головами. Профессор кивнул:
— Тогда завтра встречаемся в Горном. Профессор Милтон сказал, что будет утренняя тренировка и нам можно поприсутствовать.
Когда мы шли на занятие к профессору Кац, нас догнал Пётр. Он предложил Лёньке пойти на какую-то интересную лекцию. Друг сказал, что он бы сходил, только нужно довести меня до ангара.
— Чувствую себя под охраной, — пожаловался я.
Настроение было отвратительное. Занятие у Василия Семёновича оставило гнетущее впечатление, идти к профессору Кац и Эжену совершенно не хотелось.
Задумавшись, я попытался перевесить рюкзак на правое плечо и скривился от боли. Да что ж такое! Лёнька, посмотрев на меня, попытался разрядить обстановку:
— Вспомнил один случай про охрану, — бодро проговорил он. — У бабулечки на работе была охрана, а у начальника фамилия Баранов. Так вот, когда звонили, он брал трубку и говорил: «Охрана Баранов». Было смешно.
Мы с Петром вежливо улыбнулись. Друг понял, что его попытка поднять всем настроение не удалась. Оставив меня на попечение профессора Кац, ребята ушли. На прощание Лёнька три раза повторил, чтобы в случае чего я звонил. Тем более что ангар, как и все учебные помещения оборудован стационарной связью. Он кудахтал, как наседка. Я с облегчением вздохнул, когда Пётр наконец его увёл. Представить себе не мог, что Лёнька может быть таким невыносимым в своей заботе.
Эжена сегодня не было, я даже обрадовался этому. Не хотелось, чтобы он понял какие эмоции мной владели. Профессор Кац сказала, что у Эжена хватает своих дел, а нам он всё равно сегодня не нужен, так как мне нельзя ментально заниматься. После травмы надо дать мозгу восстановиться. Я не спорил, голова и правда трещала, будто в ней поселился безумный сверчок.
Но от медитации отвертеться не удалось. Потом Женевьева Альбертовна показала несколько упражнений полезных для развития способностей.
— А теперь открывай тетрадь. Я буду говорить, а ты записывай нужное, — профессор встала и начала прохаживаться перед столом. — Появление завра волнительный процесс для всех: и для ящеров, и для людей. Рождается новый член нашего общества. Мама-завр контролирует процесс появления. Как только он начинается, обязательно оповещаются члены Совета, медицинская служба и, конечно, будущий райдер. В случае если всё проходит стандартно, наша помощь не требуется, но иногда помощь врачей необходима. Работа райдера во время появления состоит в эмпатической поддержке новорожденного и выполнении всех требований медиков. Никакой самодеятельности! Это понятно?
— Понятно.
— Если всё в порядке, мама-завр, проконтролировав процесс появления, оставляет новорождённого на попечение его райдера.
— Прям оставляет? Безоговорочно доверяет человеку? Я бы не верил на её месте, — почесав ручкой макушку, сказал я.
— Малыши-завры с рождения достаточно самостоятельны. Так вышло эволюционно, что ящеры относятся ко всем детям в стае одинаково, любят, ухаживают. А людям завры доверяют, но связь ментальную с малышом держат постоянно. И эмоциональный фон тоже контролируют. Через какое-то время окрепший маленький завр начинает проводить по несколько часов со своими старшими сородичами без райдера.
— Доверяй, но проверяй, — хмыкнул я.
— Совершенно верно, — без капли иронии ответила профессор Кац. — Отдавая человеку своего ребенка, завры оказывают безграничное доверие всем нам. Ты должен понимать всю степень ответственности.
— А еще, таким образом, сплачивают два вида, — проговорил я.
А про себя подумал, что жалко не всегда это помогает. Гадкий осадок в душе от предыдущего занятия не желал никак пропадать.
— Поэтому и наших детей как можно раньше знакомят с заврами, — сказала Женевьева Альбертовна. — Более того, по возможности, наши мальчишки и девчонки проводят время с юными заврами. Например, их приглашают помогать мыть ящеров. Поверь это ещё то развлечение!
— Я представляю.
Женевьева Альбертовна с удивлением посмотрела на хмурого меня, но ничего не сказала по этому поводу.
— Хорошо. После появления на свет маленького завра осматривают врачи. Далее райдер берёт на себя всю заботу о малыше. Первые пару дней необходимо провести в Гнезде, потом можно переселяться в свои комнаты в Горном.
— А разве в Гнезде не будет своего помещения у завра?