Дальше профессор Кац давала нам с Эженом задания, и мы старались их выполнить. Это были простейшие просьбы, вроде: «нужно в магазин». Женевьева Альбертовна озвучивала их шёпотом мне на ухо, чтобы завр не слышал, я же должен был максимально точно ментально передать Эжену. Получалось не всегда, но профессор была довольна и говорила, что это прекрасные результаты. Потом мы поменялись, теперь Женевьева Альбертовна передавала завру, что требуется, а он старался донести до меня. Тут процесс шёл гораздо хуже. Лишь через пятнадцать минут я не столько увидел, сколько догадался, что нужен цветок. Какой именно я так и не понял. Мы пробовали ещё несколько раз. В итоге я понял принцип, но чёткости наша пара так и не достигла. Я взмок от усилий, вдобавок опять разболелась голова.
— Неужели это так и будет? — в конце концов сказал я, обессиленно садясь на скамейку.
— Нет, конечно. Спустя какое-то время ты освоишь мыслеречь и вообще не будешь ощущать процесса, — ответила Женевьева Альбертовна. — Конечно, с чужими заврами будет сложнее, но со своим сможешь общаться, как с родным. Для этого мы и будем заниматься каждый день!
— Профессор, люди в Латэте учатся общаться с заврами с детства, как же мне успеть за столь короткое время? — удручённо спросил я.
— Никак. Ты же не думаешь, что ты первый, кто попадает таким образом к нам и становится райдером? Да, мы предпочитаем, чтобы всадниками были местные ребята и девчата. В таком случае удаётся развить способности максимально. Им проще общаться с любым завром. Но и твой случай не уникальный. Пойми: вы с маленьким завром будете учиться всему вместе и, это объединит вас ещё больше. Так что постарайся взять от наших занятий по максимуму. А всё остальное с появлением завра ты наверстаешь, я уверена.
Слова Женевьевы Альбертовны меня успокоили. Но червячок сомнения всё равно грыз: а если я не справлюсь? Упаднические мысли, как всегда, подстегнули аппетит. Хорошо, что наступило время обеда.
— Профессор, а Эжен? – спросил я, когда мы с Женевьевой Альбертовной направились в столовую.
— Эженчик кушал вчера. Взрослые завры питаются раз в два—три дня, им этого достаточно.
— А сколько они съедают?
— От тридцати до шестидесяти килограмм мяса, — ответила Женевьева Альбертовна.
— Немало.
— Так и размеры у них немалые, — усмехнулась Профессор Кац.
После обеда мы пошли заниматься в библиотеку. Я тепло поздоровался со Стэнли, чем в очередной раз удивил Женевьеву Альбертовну. Когда библиотекарь зашёл за стойку, а мы сели за стол, профессор Кац, понизив голос, сказала:
— Глеб, ты находишься в Латэте совсем недавно, но успел не только познакомиться со Стэнли, а ещё и завоевать расположение этого в общем-то очень закрытого человека.
Женевьева Альбертовна говорила с огромным уважением к библиотекарю. Я с новым интересом взглянул на пожилого человека. А он мне неожиданно подмигнул!
— Стэнли интересный человек и приятный собеседник, — негромко сказал я.
— Ты даже не представляешь, насколько ты прав, — одобрительно кивнула профессор Кац.
— А теперь приступим к занятию.
Я вздохнул, хотелось ещё немного посидеть вот так, расслабившись. Но профессор Кац была непреклонна.
— Крылья завра образованы костями и оболочками из кожи и других тканей. По сути, это огромные перепонки. Ты же попробовал, какое крыло у Эжена на ощупь?
— Да, очень плотное, тёплое и не тонкое, как я ожидал, — задумчиво проанализировал я свои ощущения. — Скорее всего, в нём есть слой мышц.
— Хорошо, — одобрительно кивнула Женевьева Альбертовна. — Действительно, мембрана крыла содержит тонкий слой мышц, волокнистую ткань и необычную сложную систему кровообращения. Актинофибрилы – это специальные волокна, которые усиливают ткань мембраны. Также они придают крылу плотность и эластичность….
Далее профессор заставила меня записать специфическую информацию по строению крыла, уходу за мембраной маленького завра на различных этапах роста. Оказывается, у ящеров даже своеобразные опрелости бывают! Они могут оставить после себя участки меньшей эластичности, что в будущем может повлиять на функциональность мембраны. Поэтому требуется промазывать некоторые складочки маслом, пока завр маленький.
После лекции профессор Кац погоняла меня по вчерашней теме. Спрашивала строго и подробно.
— В общем, я довольна, Глеб, — сказала она в конце занятия. — Надеюсь завтра ты мне ответишь также хорошо сегодняшнюю тему. На этом всё. У тебя есть вопросы?