Наконец-то у меня появился кто-то, кто пел мне колыбельные и заплетал волосы.
Так было до тех пор, пока мы все не потеряли ее, когда мне исполнилось восемнадцать.
Но она была со мной десять прекрасных лет.
Я сглатываю, глядя на отца, который оживленно рассказывает о том, как меня ужалила пчела, залетевшая в машину, когда мне было шестнадцать.
Оказалось, что у меня аллергия на пчел.
— О, ты бы видела лицо Ориона. Клянусь, он был белым как полотно всю дорогу на скорой до больницы. Я думал, он потеряет сознание.
Я смотрю на Ориона, а он проводит пальцем по ободку своего стакана.
— Я этого не помню, — медленно говорю я.
— Дорогая, он очень сильно волновался - в буквальном смысле, если я правильно помню.
— Ну да, не каждый день увидишь своего шага… — Он сглотнул. — Тебе было трудно дышать.
Смешанные чувства захлестывают меня. В детстве он всегда был внимателен, но, похоже, я помню только выпивку и то, как мы давим друг на друга.
Он смотрит в сторону, и мой пульс начинает учащенно биться, когда рука, лежащая на столе, разгибается.
— О, это было мило, — говорит мой отец, не обращая внимания.
Он понятия не имеет, что между нами произошло. Я никогда не рассказывала ему - и вообще никому не рассказывала. Зои и Реми имеют представление о том, что произошло, но никто не знает, что на самом деле случилось на прослушивании.
Оно и к лучшему.
После того как мы с отцом еще немного поболтали, я отправляюсь домой пораньше. Это был долгий день, и все мое тело болит от повторяющихся движений, которые мне пришлось делать для студентов сегодня. К тому же я не следил за своей формой, так что с завтрашнего дня мне придется просыпаться пораньше, чтобы успеть потренироваться. Если я этого не сделаю, то не смогу сыграть принцессу Одетту в «Лебедином озере» - желанную роль, ради которой я так старалась.
Когда я прощаюсь с папой и беру свою сумочку и пальто, я вижу, как Орион что-то шепчет ему и следует за мной в фойе.
— Эм, что ты делаешь? — спрашиваю я, пока он открывает передо мной дверь, а я просовываю вторую руку в пальто.
— Провожаю тебя домой, — говорит он совершенно искренне.
Я закатываю глаза и поднимаю на него взгляд. — Спасибо, но я вполне могу дойти одна.
Он пахнет... домом. Так близко я вижу желтые крапинки в его кристально-голубых глазах.
Его челюсть твердеет, и он кивает один раз. — Хорошо.
Я открываю дверь и начинаю идти, на ходу издавая разочарованный вздох. Только пройдя несколько домов, я слышу позади себя грохот. Обернувшись, я вижу Ориона, который медленно едет за мной на своем мотоцикле.
— Я же сказала, что все в порядке, — кричу я, глядя на него.
Он поднимает козырек, и я вижу его игривую ухмылку.
— Ты сказала, что я не могу проводить тебя домой. Ты никогда не говорила, что я не могу пойти за тобой другим путем.
Он защелкивает козырек на место и продолжает идти за мной.
И этот чертов шлем... в сочетании с приталенной кожаной курткой и толстыми бедрами, обнимающими сиденье мотоцикла...
Я смотрела слишком много видео с горячими байкерами и представляла себе Ориона с его татуировками и в шлеме, держащегося за ручки, напрягающего мышцы, наблюдающего, как вздуваются вены на его руках.
Я засунула кулаки в карманы, пока шла по подъездной дорожке, даже не оглядываясь на Ориона, когда входила в дом.
Рев его мотоцикла разносится по району, и улыбаюсь, запирая дверь и протягивая руку, чтобы погладить Воробья.
— Ну и придурок, — шепчу я, думая о своем сводном брате.
ГЛАВА 2
АД
Орион
Мои ботинки громко стучат по деревянному полу, когда я делаю последний осмотр своего нового клуба. Нил, строитель, пожилой мужчина лет пятидесяти, терпеливо ждет в углу комнаты.
Хотя он никогда не признается, что нервничает, его шарканье ногами каждые несколько секунд говорит мне совсем о другом. Несмотря на то, что он использовал его в двух других моих местах, фамилия Рейвэдж по-прежнему заставляет людей нервничать. Стелла, моя невестка, вышедшая замуж за моего второго по старшинству брата Майлза, отлично справлялась со своей работой, рассказывая всем, кто хотел слушать, о том, какая замечательная у нас семья. Пару лет назад она сгладила масштабное пиар-шоу, но наша репутация все равно портила почти все аспекты нашей жизни.
— Это здорово, — говорю я Нилу, стоя перед ним.
Он заметно опускает глаза и делает быстрый вдох, словно ожидая, что я скажу что-то еще.
Хотя уже привык к этому, но меня все равно бесит, что моя фамилия все еще тяготит меня, даже сегодня.
— Потрясающе.
Он наклоняется и берет свою рабочую сумку. Все его рабочие уже ушли, закончив работу над клубом, и он осматривает его.
— Странная установка для бара, — размышляет он, совершенно отстраненно наблюдая за тем, как его глаза блуждают по лестнице, а затем устремляются к двери, ведущей в подвал. Это потому, что это не бар, думаю я. — Но раз это номер три, значит, ты знаешь, что делаешь.
Я хихикаю.
— А может, мне просто везло до сих пор. — Я бросаю взгляд на дверь в подвал. — Этот будет немного отличаться от других мест.
— Точно. Ну, я попрошу Барбару прислать счет в понедельник. Может быть, возьму хозяйку на вечер, когда он откроется.
Я улыбаюсь и киваю, думая о том, что Нил и его хозяйка будут здесь, когда я раскрою более извращенные стороны клуба. Кто знает, чем они увлекаются - может, им понравится. Благодаря такому образу жизни я понял, что любители извращений бывают разных форм, размеров, возрастов, национальностей и происхождения.
— Конечно. Хороших выходных, Нил.
Услышав, как закрывается входная дверь, я еще раз прохожусь по клубу, проверяя, все ли готово, прежде чем заносить мебель и начинать обучение персонала. Я совершаю еще один быстрый тур по верхнему этажу - или по тому, что будет называться «Рай». Затем спускаюсь в подземелье - то, что будет называться Чистилищем.
Здание не использовалось с 1950-х годов, а до этого это была старая лесопилка на окраине центра города Крествуд, штат Калифорния. Вместо комнат для различных извращений я решил сделать все просто. Те, кто хотел получить удовольствие, могли подняться наверх, в «Рай».
А те, кто хочет получать или причинять боль, как я, - в Чистилище.
Это был клуб приключений на выбор с той же эксклюзивностью, что и у моего брата, Чейза, в «Охоте». Хотя я и не увлекался первобытным кинком, как он, мне нравилась идея начать с малого и развиваться. Не хочу исключать людей, но также знаю, что управление подобным местом будет означать обеспечение безопасности всех - от сотрудников до приглашенных гостей.
Снаружи это будет ничем не примечательное здание. Сам бар будет называться «Inferno». При входе клиенты должны быть проверены сообществом или лично знакомы со мной. В отличие от большинства клубов, где требуется членство и удостоверение личности, в этом заведении вход разрешен только доверенным лицам. Попав внутрь, гости проходят через гардеробную в главную барную зону, где они могут выбрать, куда подняться - наверх или вниз, в зависимости от настроения.