Когда Поэка спрашивали, а чем он занимался в прошлом, тот неизменно начинал с того, что говорил: стыдно чернить честных военных, добросовестно выполнявших свой долг. Хуже всего, добавлял он, что его иногда путают с другим Алфредо, который несколько лет назад работал в СЕНИМАР и называл там себя «Майком». Если же собеседник всем своим видом показывал, что с недоверием относится к этой истории с другим Алфредо, или же спрашмвал, где тот живет в настоящее время, Поэк хмурил брови. В свое время, говорил он, тот, другой Алфредо был первоклассным пилотом, настоящим асом, но сейчас он очень болен. Говорят, у него рак, злокачественная опухоль, поэтому спрашивать о его прошлом значило бы лишь напоминать ему о том, что он уже не тот.
Весной 1973 года один из представителей весьма робкой оппозиции в Бразилии встретился с американским сенатором из Южной Дакоты Джеймсом Г. Абурезком в его служебном кабинете в Вашингтоне. Взяв у сенатора обещание не называть его имени, бразилец рассказал ему об ужасных пытках у себя на родине и представил немногочисленные, но весьма убедительные доказательства причастности США к этому делу.
С первых дней пребывания в сенате Абурезк искал проблему, которую можно было бы поднять на щит и начать против чего-нибудь «крестовый поход». И вот теперь у него такая возможность появилась: он начал серьезно интересоваться деятельностью Управления общественной безопасности. Не он был первым критиком этого учреждения, хотя его кампания и была наиболее целеустремленной и решительной. Еще в 1966 году сенатор Уильям Фулбрайт выразил сомнение в необходимости осуществляемой этим управлением программы. Правда, особых хлопот его критические замечания никому не причинили. В тот период Фулбрайт начал все более настойчиво выступать против войны во Вьетнаме, и уже этого было вполне достаточно, чтобы полностью дискредитировать сенатора в глазах полицейских советников (конечно же, поддерживавших интервенцию США).
Тогдашний президент Линдон Джонсон не очень-то интересовался Управлением общественной безопасности. Руководство Международной полицейской школы объясняло это тем, что тот был слишком занят двумя своими главными проблемами: войной во Вьетнаме и программой построения «великого общества». Да и критика в адрес управления была в то время не очень громкой, так что президенту и не нужно было как-то его поддерживать.
Во время первого срока своего пребывания на посту президента Никсон говорил Байрону Эиглу, что программа полицейской консультативной помощи весьма полезна и находится в хороших руках. В 1971 году, когда с визитом в Вашингтон прибыл третий военный президент Бразилии, генерал Медичи, Никсон подвел итог своей латиноамериканской политики, объявив Бразилию моделью для остальных стран континента. К тому времени, когда Управление общественной безопасности стало подвергаться все более суровой критике, Никсон уже был полностью втянут в «уотергейтский скандал».
Директор Агентства международного развития Джон Хэппа поддержал деятельность Управления общественной безопасности в письме конгрессмену Отто Пассмену. Но его авторитет среди сенаторов-либералов был сильно подорван одним немаловажным обстоятельством: в тот период, когда Мичиганский университет заключил тайные контракты с ЦРУ на выполнение консультативных заданий в Южном Вьетнаме, Хэнна был его президентом.
Американские полицейские советники за границей с нетерпением ожидали, когда же кто-нибудь из высокопоставленных правительственных чиновников встанет на их защиту. Но никто этого не делал. ЦРУ, обычно весьма искусно ведущее закулисную борьбу, когда дело касается его собственных интересов, на этот раз решило отмежеваться от Управления общественной безопасности. Когда сенатор Абурезк сообщил общественности о техасском центре, где курсантов обучают делать бомбы, ЦРУ предпочло отречься от своего детища, так как считало, что кампания по его спасению может привести к весьма нежелательным слушаниям в конгрессе.
Тогда, в 1974 году, ЦРУ пока еще не было объектом многочисленных расследований, которые проводились в связи со все чаще выдвигаемыми против него обвинениями, окончательно подорвавшими его репутацию. Это произойдет несколько позже. А пока тогдашний директор ЦРУ Ричард Хелмс в беседе с журналистами в Вашингтоне мог спокойно говорить: «Вы должны верить, что мы порядочные люди». И большинство представителей прессы верило.