В его поцелуе не оказалось нежности, возникающей в минуты взаимной любви. В этом прикосновении таилось столько интимной страсти, что я на время забыла обо всем. Точнее сказать, я забылась.
А Маша…
Что тут говорить? Она просто растаяла. Она не могла сопротивляться ему, как не смог бы сопротивляться никто другой. В ней крепло сейчас лишь одно желание: стать к нему как можно ближе. Слиться с ним в одно целое. Навсегда.
Не знала она, что ее желанию суждено сбыться, как и не знала, каким путем.
Раньше, видя поведение этой девушки, я, признаться честно, осуждала ее. Но теперь, когда наши разумы объединились в одном теле, мне вдруг стало понятно все это. Она любила его, жила им, хотела стать для него всем.
Когда же Марк позволил себе оторваться от ее губ, чтобы дать девушке немного отдышаться, он взял ее за руку и подвел к машине, дожидавшейся их. Он отпер замок и усадил Машу на переднее сиденье, после чего закрыл дверцу и последовал к месту водителя. Без слов. Мне оставалось только догадываться о том, что испытывала несчастная девушка по отношению к нему, ведь все это странное поведение молодого человека ничуть не насторожило ее. Она ждала. Ждала того, когда он сядет в машину и отвезет ее… не важно даже, куда.
И Марк не заставил себя ждать. Он легко, как в кинофильмах, сел в автомобиль, и уже спустя мгновенье, заставил его тронуться с места. Машина, очень дорогая даже по нашим меркам, шла почти бесшумно. Не говорил ничего и он. Маша тоже молчала, предаваясь мечтам. В таком молчании прошло минут двадцать, пока они не подъехали к особняку, расположенному вдали от нашего поселка.
Мотор заглох, заставляя вместе с машиной остановиться и мое сердце. Мне было сложно совладать с собой: та часть меня, которая объединилась с Машей, страстно желала развития событий, в то время как моя собственная понимала, что ждет дальше. Но не только возможная смерть пугала меня. Я боялась вновь повторить все то, что случилось между нами всего неделю назад. Боялась возвращения страсти, не дававшей мне мыслить.
Но больше всего я опасалась снова оказаться в его власти. Ибо из нее было слишком мало шансов уйти.
Уверенной походкой Марк вышел из машины. Он направился к моей дверце совершенно не спеша, позволяя детально разглядеть свою фигуру. Я наблюдала за ним как завороженная, уже не понимая, кто именно им восхищается: Маша или я.
Он являлся просто образцом всего мужского. Честно признаться, в последнее время у меня создавалось впечатление, что мужчины стали терять свою привлекательность, но этот… Он просто говорил каждым жестом, каждым телодвижением, что я ошибалась. Однако у меня возникло странное чувство, будто таилось в нем нечто неестественное. Разве мог один молодой человек обладать всем сразу? Думаю, нет. Слишком много нужно прожить на этом свете, чтобы обучиться всему, что знал он. И что давалось ему с такой легкостью.
Поверьте, я не преувеличивала!
Его тело, казалось, словно вырезано из камня: упругость мышц чувствовалась даже в малейшем жесте. Черты лица впечатляли правильным строением. Темно-каштановые волосы, коротко остриженные, отливали в вечернем свете той гладкостью, к которой хотелось прикоснуться немедленно. А взгляд глаз…
От них я не могла отвести своих. Серые, проницательные и очень выразительные. Они глядели на девушек тем взглядом, который заставлял забывать обо всем на свете, обезоруживал, пленял навсегда. Эти глаза словно обещали все, одновременно заставляя ждать целую вечность.
По мере того, как мысли затягивали меня все глубже в омут чувств, Марк подошел к моей двери и отпер ее.
Дрожащая рука девушки опустилась в горячую руку Марка, которая ее тут же сжала. Маша вышла из машины, опираясь на молодого человека и втайне радуясь тому, что он предложил ей руку. Ее волнение достигло своего апогея, так что она еле держалась на ногах. Да и еще бы! Тот момент, ради которого она находилась здесь и о котором так долго мечтала, должен вот-вот наступить.
На ватных ногах она шла рядом с тем, в ком видела смысл своего существования. Отпертая дверь особняка осталась позади, предоставляя ее взгляду огромную гостиную. Посреди комнаты располагался большой стол, накрытый на двоих.
Кругом – никакого освещения, только свечи. Множество свечей. Их таинственное свечение создавало совершенно особенное настроение, помогая Маше несколько расслабиться и забыть о тревоге, сжимающей душу.
Позволив девушке пройти вперед, Марк вскоре догнал ее и остановил прикосновением рук к плечам. Легко, как перышко, он опустил свои ладони к рукам Маши, отчего по ее коже пробежали мурашки. Находясь в теле знакомой, я сама чуть не потеряла сознание от этой близости. Он стоял на таком расстоянии, что его горячее дыхание обжигало шею. Его упругие мышцы стальной стеной касались ее спины, и от этого пробежала дрожь, охватывавшая все тело девушки. Мне удалось различить запах нежного парфюма, исходившего от молодого человека. «Господи, как же он приятно пахнет», - пронеслось у меня в голове.
Марк тем временем провел свою спутницу к накрытому столу, помогая ей удобно устроиться.
- Это ты все подготовил? – Пытаясь скрыть свое волнение, спросила Маша.
- Нет, - коротко ответил Марк, словно не желая особо разговаривать. Его тон был немного пренебрежительным, но сам он…
С чувствами оказалось сложно справиться. Думаю, молодой человек прекрасно понимал, какое впечатление производил на молодых девушек. Он открыл бутылку вина и разлил темно-красный напиток по бокалам. Предлагая Маше ее кубок, он, как будто не нарочно, коснулся своими пальцами ее руки, заставляя девушку вздрогнуть.
Моя знакомая, втайне обрадовавшись напитку как избавителю ее от неловкости, сделала большой глоток, и вскоре мне удалось почувствовать, как по телу побежало приятное тепло, помогая немного расслабиться.
Марк тем временем предложил приступить к ужину.
Маша, на которую вино подействовало почти сразу, перестала быть скованной. Теперь она болтала без умолку. Рассказывала обо всем на свете: о новых магазинах, открывшихся не так давно, но уже освоенных. О занятиях, на которые заставляла себя ходить лишь потому, что не хотела проблем с учителями. О планах на будущее, которым уже не суждено стать реальными. Она оказалась очень общительной, но это качество теперь было не на ее стороне. Мне и самой, признаться, надоело ее слушать, но ему…
Он просто сидел, почти не роняя слов. Сидел и наблюдал за ней, как наблюдает лев за ланью, о которой давно мечтает. Но мечтает не как о спутнице, а как о жертве.
Меня передернуло от сделанных выводов. Я смотрела на него глазами Маши и не могла понять, почему знакомая девушка все еще оставалась такой беспечной. Подбираясь все ближе и ближе к окончанию своего существования, она все сильнее стремилась к нему. Ее защитные инстинкты не срабатывали: они оставались глухи к зову реальности. А та, в свою очередь, звала на помощь.
Спустя полчаса Марк встал, чем заставил Машу ненадолго замолчать. Он вновь протянул ей руку, а она, потеряв голову, тут же отдала ему свою, словно этим жестом соглашалась на все то, что он предложит ей. Помогая девушке встать, молодой человек вновь и вновь с нетерпением заглядывал на нее, словно подгоняя момент, которого так долго ждал.
Мне удалось разглядеть в его глазах нетерпение, ожидание и… жадность.
Да, он больше не хотел ждать. Не хотел тянуть до того часа, ради которого привез ее сюда.
Теперь он желал одного.
Я пока не могла совершенно точно сказать, что это было, но видела, как он напрягся. Его движения стали такими нетерпеливыми, что это не укрылось от моей знакомой. Только вот она расценила увиденное неверно. Переполняемая радостными эмоциями от того, что заставляет мужчину так волноваться, Маша поспешила за незнакомцем, который уводил ее наверх.
Мне же ничего не оставалось, как находиться в ее теле, и разделять с этой несчастной все ее желания. Помимо того, я чувствовала почти то же. Только мотивы Марка для меня стали понятны.
Гостиная, лестница и коридор второго этажа уже остались позади, когда открылась дверь в просторную спальню.
Первой сюда вошла Маша, а за ней – Марк.