Выбрать главу

Сергей Уксус

Скука

Скука… Из всех моих врагов она оказалась самым страшным и самым коварным. Сначала она помогала, заставляя стоящих рядом совершать безумства. И тогда я занимался тем, для чего меня создали. Потом она превратилась в призрака, маячившего где-то на краю сознания, и я взвалил на себя заботы убитых, чтобы однажды не увидеть его прямо перед собой. На какое-то время это помогло. На какое-то время… Но однажды наступил миг, когда самый страшный враг заглянул и в мои глаза…

* * *

— …своей кровью и своей жизнью…

Я давно уже не отвечал на молитвы. Строго говоря, я на них никогда не отвечал. Кто бы ни молился и о чём бы ни просил. Что бы ни сжигали на алтарях — клочки шерсти или тела только что убитых самок.

— …своим телом и своей душой…

Чем бы ни поливали эти бесполезные куски камня — водой, вином, маслом, кровью…

— …своим прошлым и своим будущим…

Бессмертные не отвечают. Бессмертные смотрят и поступают по своему разумению.

— …возьми моё тело…

Это даже не закон. Это — Правило. И из него очень мало исключений…

— …и проживи мою жизнь!

И сейчас случилось одно из них. Придётся отвечать. Но сначала… Каким они меня представляют?.. Забавно… И как же я должен говорить в таком виде?.. Хотя… Правила ведь можно и обойти, не так ли?

— С-с-с-сачем ты бес-с-с-покоиш-ш-шь меня, с-с-смертный? — глаза огромной каменной змеи с раздутым капюшоном вспыхнули жёлтыми огнями, и она немного подалась вперёд, склонившись над распростёртым на алтаре телом.

Юноша — а лежавший на холодной каменной поверхности был очень молод — тщетно пытаясь скрыть дрожь в голосе, приподнял повыше ржавый нож, рукоять которого сжимал вспотевшими ладонями:

— В книге «Ийяк'май'иссонэ», написанной мудрым Иином ис'Дахом, говорится, что раз в тысячу лет бессмертный может занять тело смертного в обмен на выполнение одного желания… Молю тебя, Змееногий, спаси мою мать! — клинок, направленный прямо в грудь лежащего приподнялся ещё чуть-чуть.

— Подош-ш-ш-ди… ш-ш-ш-то ты с-с-собираеш-ш-шьс-с-ся делать? — каменная голова слегка наклонилась вбок.

— Убить себя, чтобы ты мог забрать мою жизнь и моё тело!

— С-с-с-совс-с-с-сем глупый?! С-с-сачем мне ис-с-с-спорченное тело?

— А… А как тогда?.. — от удивления юноша опустил нож и сел.

— Прос-с-сто… — каменная змея вернулась в изначальное положение и заворчала себе под нос: — Ш-ш-што с-с-са… Правила… Х-х-хаос-с-с!.. — затем огонь покинул глаза статуи и, слившись в одну большую каплю, скатился на выложенный обсидиановыми плитами пол. Через мгновение на том месте поднялась призрачная фигура воина, полностью закованного в доспехи.

— Вот теперь поговорим, — нарушил тишину храма гулкий бас. — Но для начала давай-ка познакомимся, а то ты меня знаешь, а я тебя — нет… Не находишь, что это… гм… странно?

— А-а-а… А если сюда войдут? — проситель испуганно оглянулся на дверь зала.

— И что?

— Меня схватят, а тебя… Ой!

— Наконец-то. Наконец-то ты начал думать, — в голосе призрака звучало удовлетворение. — Это хорошо. Теперь, надеюсь, ты ещё раз обдумаешь своё решение и изменишь его.

— Я не могу… — юноша склонил голову. — Завтра за мамой придут жрецы и принесут в жертву на этом алтаре. Великий Ях'Хат повелел им добиться твоей помощи в войне. И если они не сумеют…

— А высечь эту статую этот Ях'Хат…

— Великий Ях'Хат!

— В Хаосе я видел его величие!.. О чём я?.. Ах да. Выпороть эту змеюку он не повелел?

— Н-нет… Народ разорвёт его за такое святотатство…

— Вот как? Хм, я смотрю, смертные так и не поумнели. Когда-то они не стеснялись колотить своих богов палками, если не получали того, что хотели.

— Колотить богов?! Но…

— Успокойся, малыш. Не самих богов. Те куски камня или дерева, которые они считали воплощениями бессмертных… Весёлое было время. Забавное… — лицо воина было скрыто забралом, но казалось, будто он улыбается. — Ты всё ещё не передумал?

— Нет!

— Тогда ложись поудобнее на этот булыжник и смотри сюда! — в руке призрака появился большой прозрачный камень тёмно-синего цвета. — Не беспокойся, больно не будет…

* * *

«Кажется, всё прошло нормально. Ну-ка, попробуем открыть глаза… Так, теперь повернуть голову… Теперь влево… Руки… Ага… Всё, пора вставать и начинать выполнять желание. Где там эта стекляшка?..»

Я пошарил по груди и нащупал вросшую в тело прозрачную полусферу диаметром в четыре пальца. Камень держался крепко и на попытки сдвинуть его с места никак не реагировал. Хорошо. Теперь можно и слезть с этого топчана. Не лень же было кому-то его вытёсывать… Голова сама собой повернулась вправо, и я увидел собственное изображение, высеченное местными умельцами из серого гранита. Н-да… Интересно, сколько времени ушло на эту работу? Год, три, десять? Каждая чешуйка видна. И морда выразительная. Кажется, будто сейчас я брошусь вперёд и убью того, кто посмеет меня… даже не разгневать, нет — просто не понравиться… Пошутить, что ли?..