Но в следующий миг шар из тьмы, клыков и зубов свалился к его ногам, и Теккер метнул в него огненный шар.
Как и ожидал Тим, тварь мгновенно вспыхнула пламенем, в котором и сгорела.
Теккер неторопливо приблизился и коротким жестом снял парализующее заклинание:
- Ты решил померяться ловкостью с кайдом, Велин? – презрительно осведомился он.
- Ты меня спас… - пораженно уставился на него Тим.
А ведь он почти поверил, что тот вознамерился его убить.
- Не обольщайся, - поморщился тот. – Я даже не видел, кого атакует кайд. Знал бы, что тебя – прошел бы мимо.
- Зачем ты меня обездвижил?
- Не тебя, а кайда, - пожал тот плечами. – Это единственный способ избавиться от него – парализовать, а потом сжечь. Направленным заклинанием с ним не справиться, слишком быстрый, от любого увернется. Поэтому приходится использовать общего действия. Почему ты его не обездвижил?
- А я знал? – огрызнулся Тим.
Лев презрительно закатил глаза:
- Даже такой недоучка, как ты, должен быть в курсе, что с темным созданием нужно вступать в бой, только если знаешь способ его победить. А иначе – сваливать сразу же за помощью. Хотя великолепному избранному простые правила к исполнению не обязательны, не так ли?
В голосе Теккера звучал неприкрытый яд, и Тим не нашелся, что ответить.
Никто не объяснял ему этих правил, которые, видимо, известны любому магу. Но это – так себе оправдание, потому что того же требует и простая логика – не знаешь, как победить, лучше беги. А он самонадеянно счел, что справится сам, не представляя, с чем столкнулся.
Так что упрек был справедливым, но от этого – не менее обидным. А потому проблеск признательности к врагу исчез, едва появившись.
11. Лев
Довольно трудно сохранять бдительность, когда никаких неприятностей не происходит. Особенно в случае, если есть и более интересные занятия, чем следить за объектом охоты темных созданий. А таких у меня оказалось предостаточно. И все благодаря Агнии.
Девушка пожаловалась мне на выступление Тима, решившего влезть в ее жизнь без спроса, уже на следующий день. Я невольно посмеялся, заявив, что она хочет сделать то же самое, но при этом не собирается парня в известность ставить. Она запальчиво объявила, что это другое, и с благодарностью выслушала, какое объяснение нашему совместному времяпрепровождению я озвучил Тиму.
И предложила и дальше прикрываться этой легендой, пока мы будем проводить ее расследование.
Я не возражал. Отказаться от возможности проводить с Агнией больше времени я не смог, а ее обида на Тима убедила меня, что девушка не видит во мне объект интереса. Меня это устраивало, поскольку ни о какой близости ни с Агнией, ни с кем бы то ни было еще в моем случае речи не шло. Ни одни маскирующие чары не скроют мою природу достаточно для этого хорошо.
И мне бы стоило держаться от Агнии подальше, но искушение оказалось слишком велико. К тому же возражать столь целеустремленной девушке в принципе непросто. А с тем объемом работы, который предстоял в рамках ее расследования, в одиночку ей точно не справиться. Тем более, что привлекать к себе внимания она не хотела.
Впрочем, торопиться нам было некуда, а потому исследование архива шло медленно. И без каких-либо результатов. В чем я практически не сомневался, едва ли сведения о странном эксперименте, в результате которого у Велина оказалось несколько родителей, находятся в довольно свободном доступе. В архивы мог проникнуть кто угодно, и это не могли не учитывать.
Хотя я полагал, что эти сведения в принципе давно уничтожены.
Сомневаюсь, что магические эксперименты подобного рода вообще законны, а потому на месте участников я бы не стал оставлять таких улик. Ведь результат у них вышел успешным, и повторять подобное резона нет.
Но с Агнией я своими предположениями делиться не стал. Если она и разочаруется, то как-нибудь без моего участия. Потому что я уже привык к нашим совместным вечерам в библиотеке, и лишиться их не хотел.
Единственный доступный мне род близости, и отказываться от него, даже столь ущербного – выше моих сил.