Мэтти тоже была не в восторге от своей работы. Она утешала себя тем, что работа позволяла ей наблюдать за женщинами, которые приходили в магазин каждый день. Она обращала внимание на все: как они сидели, ходили, разглядывали себя в зеркале; как они относились к ней и к другим продавцам, — при этом вынашивая в себе определенную мечту.
Мэтти покупала журнал «Сцена» и внимательно просматривала маленькие объявления.
«Требуется: одна ведущая актриса, два актера, два подростка. Опыт. Приступать немедленно».
Для нее за этими буквами скрывалась вся прелесть закулисной жизни.
«Опыт? Здесь могут появиться трудности», — размышляла она.
До побега из дома Мэтти посещала любительский театр, который дважды в год ставил пьесы вроде «Питера Пэна» или «Тетушки Чарльза». Группой руководила незамужняя учительница. Она критиковала все, что делала Мэтти, считая, что у нее нет способностей. Эта «старая дева», так называла ее Мэтт, сводила до минимума ее роли, несмотря на огромное старание и энтузиазм. У нее не было сценического опыта.
Читая журнал, Мэтти глотала каждое слово, мечтая, что когда-нибудь ее будут называть «ведущая актриса».
Квартира на площади Манчестер стала для подруг убежищем. Она была такой маленькой, что им ничего не оставалось, как проводить вечера в комнате матери Феликса или в своей спальне. Джесси ждала появления девушек с работы и, как только слышала их голоса, звала к себе.
— Идите сюда. Я полюбуюсь вами. Расскажите, что происходит в мире, и налейте мне выпить, раз уж вы здесь.
Джулия и Мэтти успели узнать вкус виски. Но все это делалось под строгим надзором Джесси, и то, что оставалось в бутылке, не приносило им вреда.
На свою первую зарплату они купили хозяйке две бутылки виски и пару нейлоновых чулок.
— Что это вы хотите со мной сделать? — спросила та, делая вид, что рассердилась. Девушки сразу же заставили Джесси примерить чулки. У нее были на удивление симпатичные лодыжки.
— Я сделаю вам прическу, если хотите, — предложила Мэтти.
— Разве мои волосы не в порядке?
— Увидите, какими они станут, когда я кое-что подправлю.
Джесси была любопытной женщиной от природы. Ее интересовало все, что касалось девочек. В перерывах между своими историями, взяв «тайм-аут», она расспрашивала их о жизни, родителях, друзьях. При этом она проявляла искреннюю заинтересованность и понимание.
Джулия описала Бетти и Вернона, рассказала о случае со звездочками, которыми оклеила свою спальню, о первом свидании в кинотеатре. Бетти запрещала ей встречаться с парнями, а тем более ходить с ними в кино. Глупо, конечно, на мать считала, что ее дочь еще мала для свиданий, хотя Джулии было уже четырнадцать. Девушке приходилось врать и пользоваться разными уловками. Если она появлялась у ворот с провожавшим ее парнем, Вернон выбегал на улицу, хватал ее за руку и загонял домой, потом возвращался и о чем-то резко разговаривал с ее спутником. Джулия оказывалась под присмотром Бетти, которая не позволяла ей вмешиваться в разговор.
Когда Джулия вспоминала о своей первой любви, ей показалось, что она переживает все заново, что она ощущает неловкие, неумелые, но приятные объятия того парнишки, его первый робкий поцелуй. Ей почему-то стало стыдно, когда они спустя некоторое время случайно встретились. Джесси вздохнула.
— Не переживай! У тебя в жизни будет еще не одна любовь. Я понимаю твоих родителей. Думаю, они желали тебе только добра. По-своему, конечно.
— А как бы вы поступили?
Джесси рассмеялась.
— Отшлепала бы тебя по одному месту за вранье.
Мэтти тоже рассказала о своей семье. Джесси узнала о Рикки и Сэме, Мэрилин и Фил, об их особенных талантах, семейных проделках, когда они были совсем маленькими.
— Ты не расскажешь мне о своей маме?
— Я же говорила, она умерла три года назад.
— Скучаешь по ней?
— Да… Нет… Не знаю. Она любила нас, но постоянно болела, поэтому мне и Роззи приходилось за всем следить.
— А твой отец?
— Он в порядке.
Когда речь заходила об отце, Мэтти отводила взгляд в сторону, а иногда под каким-нибудь предлогом выходила из комнаты. Джесси не задавала больше вопросов о нем. Если Мэтти не хотела говорить — это ее личное дело. Когда она снова появлялась в комнате, Джесси с улыбкой говорила:
— Вот моя малышка!
Она не стеснялась показывать свои чувства, свое теплое и нежное отношение к девушкам. Для Джулии были непривычными ее объятия и поцелуи. Ни Бетти, ни Вернон никогда не проявляли особого желания обнять ее, прижать к себе.