Его ноги проваливались в снег. Для начала февраля погода была не по сезону теплой и влажной, но как по заказу на прошлой неделе прошел снег. Джошу приходилось нащупывать тропу лыжной палкой. Добравшись до вершины, он обнаружил, что на горе уже собрались первые лыжники.
Джулия и другие приехали по канатной дороге к самому началу соревнований. Зрители разошлись по всей трассе в ожидании гонки. У всех было бодрое, веселое настроение.
София посмотрела на часы.
— Ровно двенадцать.
У Джоша был пятнадцатый номер. Через семь минут он окажется перед стартовой чертой. Джулия чувствовала сильное биение сердца.
Джош ждал, когда подойдет его время. Он знал многих соперников, хотя сейчас их трудно было узнать в шапочках, натянутых на лоб, и защитных очках. Никто не разговаривал. Человек, стоявший у линии старта, поднял руку, выждал несколько секунд и резко опустил ее. Первый лыжник ринулся вниз. Джош услышал свист скользящих по снегу лыж, но не поднял головы, чтобы посмотреть. Его дыхание было медленным и спокойным, пальцы сжимали петлю лыжной палки. Один за другим спортсмены покидали линию старта.
Джош продвигался к линии. Перед ним были два человека. Он опустил на глаза солнцезащитные очки. Через тридцать минут, даст Бог, он будет у подножия этого огромного чудовища в Лотэбрунене.
Остался один — шотландец Алекс Макинтош, у него четырнадцатый номер. Поднятая рука опустилась снова, и Джош оказался у черты. Он старался никогда не нервничать перед стартом. Страх — это одно, а вот когда сдают нервы, то ослабевает внимание. В последние перед стартом секунды Джош подумал о Джулии. Ему вдруг стало интересно, какое место она выбрала для наблюдения.
Джош не слышал скольжения собственных лыж, пересекая свободное пространство крутой горы. Он летел как пуля. Его глаза зорко следили за дорогой, замечая каждую кочку и яму, каждый поворот. Кровь застыла, а тело слилось в одну линию с лыжами.
Стремительный спуск. Все ниже и ниже. Он почти у цели. Еще один крутой поворот — и первая контрольная точка.
Внезапно раздались звуки, подобные раскатам грома. Джош поднял голову. Он точно знал, что это не гром. Это был шум и гул, доносившийся откуда-то сверху. Шум становился громче, приводя Джоша в ужас. Затем он увидел падающий с гор белый ком снега, который напомнил ему огромный монумент.
Джош резко свернул. Лавина с бешеной скоростью надвигалась на него. Очки были залеплены снегом, но он заметил чью-то фигуру. Это был Алекс Макинтош. Белая стена в один миг смела его и покатила вниз, как сломанную ветку. Вскоре он скрылся из виду.
В тот же миг снежная лавина обрушилась на Джоша. Он скрестил руки вокруг головы, пытаясь защититься. Лыжи разлетелись в разные стороны. Он окунулся в ледяную темноту, сил сопротивляться не было.
Потом наступила тишина. С трудом, как будто на его веках был тяжелый груз, Джош открыл глаза: над головой простиралось голубое небо. Никогда не видел ничего более прекрасного!
Он уставился на небо, вдыхая свежий воздух, а в голове промелькнуло: «Я жив, жив, жив». Какое-то время он не мог двигаться и смотрел в огромное прекрасное пространство над ним с детской радостью. Потом он вспомнил Макинтоша, еще раз глубоко вздохнул, заполняя свои горящие легкие холодом, и изо всех сил попытался подняться. Острая боль ударила в левый бок. Джош увидел, что по пояс находится в снегу. Тогда он стал разгребать снег, пока не почувствовал почву под ногами. Неподалеку из-под снега забавно торчали лыжи.
Казалось, прошла целая вечность.
Джош искал Макинтоша. Он осматривал все подозрительные бугорки и ямы. Путь впереди казался непроходимым, но Джош упорно шел, опираясь на поломанную лыжу.
Джош был слаб, поэтому ноги иногда подводили его и он падал, но поднимался вновь. Вдруг он увидел железную палку, похожую на его собственную. Он бросился к сугробу и начал отчаянно разгребать снег. Где-то совсем рядом раздался гудок спасательной машины. Джош еще быстрей стал работать руками. Наконец его пальцы нащупали парусиновую ткань лыжного костюма. Джош залез в снег и ухватился за тело человека.
— Все в порядке. Я вижу тебя! — кричал он.
В ответ Алекс зашевелился, конвульсивно дернулся, показалось одно плечо. Макинтош лежал на боку, руки прикрывали лицо. Джош вытащил Алекса на свет. Его лицо было серым, на бровях и ресницах сверкал снег, синие от мороза губы приоткрылись.