Он посмотрел на нее и подумал о мужчинах в темном клубе, которые садились поближе, чтобы рассмотреть ее белую кожу.
— Я не удивлен, — ответил он.
— Ты можешь остаться. Комната Феликса свободна.
— Спасибо.
Он отпустил ее, и Мэтти пошла в комнату приготовить постель.
Еще долго, уже после того, как Дуглас крепко спал в комнате рядом, Мэтти лежала в своей кровати с широко открытыми глазами. Она думала о прослушивании. «Рокет-клуб» давно закрылся, но Джулия не пришла домой. «Наверное, она поехала к Фловеру, чтобы не мешать мне и Дугласу», — решила Мэтти. Несколько раз Мэтти закрывала глаза, пытаясь уснуть, но мысли о предстоящем спектакле не давали ей покоя. «Это ее спектакль. Ее роль».
— Ваше имя?
— Мэтти Бэннер.
Мужчина, сидевший в центре зала, кивнул и подвел черту на листке бумаги с перечисленными фамилиями актеров. Рядом с ним было еще двое мужчин средних лет, женщина и молодая девушка-ассистент. Она только что принесла всем кофе, кроме Мэтти, конечно. Молодой человек с черными волосами и истощенным лицом сидел в стороне от всех. Мэтти подумала, что это драматург Джимми Проффит. Она смотрела на него и удивлялась, как такой человек, на которого она никогда бы не обратила внимания в клубе, мог написать замечательный сценарий. Молодой человек чувствовал ее взгляд и поэтому не смотрел на нее. Тогда она стала осматривать зал. Театр «Ангел» был построен в викторианском стиле и когда-то использовался как концертный зал. Он находился в пригороде и был похож на те театры, в которых побывала Мэтти, работая в труппе Джона Дугласа. Он существовал благодаря финансовой поддержке городских властей и аристократов, которые пожелали, чтобы в театре, наконец, поставили новый спектакль. Мэтти проглотила слюну и раскрыла сценарий.
— Вы собираетесь прочитать нам отрывок из роли Мари?
— Да, — ответила Мэтти и подумала, как сильно хочет получить эту роль.
Она читала ее так много раз с тех пор, как Дуглас привез сценарий, что знала слова почти наизусть. Это была трагедия. У Мэтти болело горло, когда она выкрикивала некоторые слова. Но когда она думала о других сценах, где описывались приемы, помолвки, семейные неурядицы, Мэтти хотелось смеяться.
— Пожалуйста, начните с семнадцатой страницы. Мистер Куртис прочитает слова Дэниса.
Мэтти начала читать.
Сначала она перенервничала настолько, что пропускала слова. Но потом, когда строчки заработали внутри нее, Мари стала намного важней Мэтти.
По сценарию Мари было девятнадцать. У нее был муж моложе ее и пятимесячный сын. Они жили в одной комнате, что Мэтти было знакомо. Она представляла, какая могла быть жизнь у Мари и Дэниса. Они ругались друг с другом, пока ребенок кричал. Джимми описывает отчаяние, нищету, непонимание. Однажды, после ссоры с Мари, Дэнис забирает свой недельный заработок, уходит в бар и напивается. На улице он встречает мужчину, которому задолжал. Они дерутся, и Дэнис убивает его.
Сцена делится на части. С одной стороны — Дэнис и его жизнь в тюрьме, с другой — несчастная Мари, борющаяся за свое существование. Она отдает ребенка бездетной женщине, которая заплатила за малыша пятьдесят фунтов. Мари приходит домой, сжигает деньги и поджигает дом.
Когда Мэтти закончила чтение, некоторое время все присутствовавшие в зале молчали. Наконец директор оторвал взгляд от списка.
— Спасибо. Вы еще что-нибудь приготовили? Любой отрывок, если хотите.
— Да. Слова Розалинды из спектакля «Как вам это нравится».
Мэтти не знала, почему выбрала именно этот отрывок. Она надеялась, что если прочитает Шекспира, они воспримут ее как настоящую актрису. Она едва сказала несколько фраз, как мужчина, сидящий в центре, поднял руку.
— Хорошо, хорошо. Достаточно.
Пока члены комиссии шептались, Мэтти ждала, нервно потирая руки. Вдруг женщина объявила:
— Еще раз спасибо мисс… э… Бэннер. Мы сообщим вам о решении.
Мэтти направилась к выходу. У нее помутнело перед глазами, она не смотрела по сторонам и почти дошла до двери, когда услышала:
— Вы не могли бы подождать в холле?
— Что?
— Не могли бы вы подождать в холле? Мы постараемся не затягивать обсуждение.
Она вышла в коридор. Тут сидели еще три девушки, ожидавшие своей очереди. Мэтти села так, чтобы не видеть их лица. Она ни о чем не думала. Нет никакой надежды. Но она все еще здесь, в театре.
Первая девушка вышла из зала и, ничего не сказав, ушла. Две другие тоже, вероятно, ушли ни с чем. В коридоре было очень холодно, и Мэтти замерзла. Вдруг открылась дверь и показалась девушка-ассистент.