— Но я не думаю, что Джордж захочет поддержать тебя.
Истина заключалась в том, что Джордж не доверял Джулии. Феликс знал, что его нелюбовь к ней была основана на ревности. Джордж был достаточно чувственным и достаточно умным человеком, чтобы заподозрить некоторую близость между своим любовником и Джулией. Он терпел Джулию в «Трессидер дизайнз» единственно потому, что Феликс хотел дать ей работу, чтобы поддержать ее и Лили, и потому, что Джордж ни в чем не мог отказать Феликсу. И не без основания, мысленно поправил себя Феликс. Снабдив Джулию деньгами «Трессидера» для магазина, который будет торговать мебелью и пластиковыми изделиями, он не считал, что это было сделано бескорыстно.
Феликс постарался объяснить это Джулии, не предав Джорджа. Ведь Феликс любил также и Джорджа и должен был защищать его от любого, но он стал тяготиться этой слишком настойчивой и продолжительной связью. Говоря ей все это, он отводил глаза, стараясь смотреть в окна ресторана. Он видел прохожих, и ему казалось, что каждый поворот головы или движение руки наполнены эротикой. Подобно Джулии, он ощущал в это лето особый накал чувственной энергии, которой был заряжен даже пыльный городской воздух.
— Но ведь это принесло бы Джорджу основательную коммерческую выгоду, — убеждала Джулия. — А его имя никоим образом не будет связано с магазином, уверяю тебя.
— Но Джордж не нуждается в дополнительных деньгах, — мягко сказал Феликс. — Направь свои усилия, чтобы получить поддержку, на кого-нибудь другого. Если в этом, конечно, будет какой-нибудь толк, — добавил он. — Я могу предложить тебе мои собственные две или три тысячи.
Ее лицо тотчас озарилось сияющей улыбкой благодарности. Она потянулась через столик и поцеловала его.
— Ты ангел!
— Но это не все, — предупредил он. — Найди какое-нибудь достаточное для этого помещение под аренду, высчитай проценты, распредели суммы в соответствии со стоимостями. Ты могла бы занять необходимую сумму в своем банке.
— Именно это я и посоветовала Томасу, — просияв, сказала Джулия. — И Томас сделал это.
— Гм… Могла бы ты привлечь еще кого-нибудь? Скажем, Мэтти?
— Думаю, Мэтти следует поберечь сейчас свои деньги. Про черный день и всякое такое. Не думаю, чтобы она могла на многое рассчитывать в «Женской сценической группе». Я имею в виду финансовую сторону.
Феликс и Джулия посмотрели друг на друга и тут же переключились на другую тему.
— А как насчет Александра?
Лицо Джулии сразу потускнело.
— Это исключено.
Она только накануне виделась с ним. Он приезжал, чтобы взять Лили опять в Леди-Хилл. Джулия решила извлечь из этого пользу для себя. И Лили полезно было побыть на свежем воздухе в середине лета. Квартирка на Гордон Мэншинз была темной, а на улице невозможно было продохнуть от пыли. В Леди-Хилле девочка могла играть в саду и кататься на трехколесном велосипеде по тенистому двору. Джулия отчетливо представила себе эту картину: стремительные рывки, которые делает малышка, темноволосую головку, вытянутую вперед и склонившуюся к рулю. Пребывание с отцом пойдет ей на пользу. Александр будет уделять ей гораздо больше времени, чем смогла бы это делать Джулия. Зато она использует предоставленную ей свободу на свои дела. Например, на поиски помещения и капитала, раз у нее возникла проблема с деньгами. Когда исчезнет необходимость заботиться о Лили, не будет такой спешки, так как нужно было то увидеться с новым конструктором, то мчаться с Томасом взглянуть на какую-нибудь новинку; и она стала ждать этой свободы с отчаянным нетерпением.
И все же, когда подошло время обратиться за помощью к Александру, она едва смогла заставить себя сделать это. Но она должна. Это касалось ее дела, и она не могла теперь отступать.
Лили уехала счастливая и довольная. Она переводила взгляд с отца на мать с каким-то особым значением, с тем пониманием, которое может быть у трехлетнего ребенка, сознающего силу своей власти над взрослыми. Затем она вложила свою ручку в руку Александра.
— Пойдем в машину. — Она любила ездить в автомобиле, а у Джулии своего не было.
— Слушайся папочку и бабусю Фэй. Счастливого отдыха. — А про себя подумала: «Я не буду плакать. Они не должны видеть моих слез».
Джулия и Александр даже не взглянули друг на друга. Они вежливо и холодно перекинулись парой слов; Александру очень понравилось оранжевое пластиковое кресло, оставленное Томасом для Лили.
— Его сделал один мой знакомый. Я помогаю ему продавать его изделия.
— Это хорошо.
Даже после их отъезда Джулия все еще слышала, как в ее голове звучали совсем иные слова. Но они не могли быть произнесены между этими двумя надменными, безразличными людьми, какими они стали друг для друга. Оставшись одна, она ощутила почти физическую боль от желания услышать детский голосок или прикоснуться к Лили. «Нужно погрузиться в работу, — подумала Джулия. — Работа притупит боль. Необходимо призрачную мечту претворить в ощутимую реальность».