В Аломере уже неделю держалась такая погода. Солнце с каждым днём всё сильней согревало землю, изнурённую его обжигающими лучами. Ветер исчез из города, словно боялся получить солнечный удар. Тяжёлый влажный воздух неохотно попадал в лёгкие, затрудняя дыхание.
Закончив рассказ, Ал в несколько глотков осушил большую бутылку воды. Постоянно хотелось пить не только лишённым дара, но и растениям. Цветы в нашем саду почти все завяли. Вода из почвы испарялась мгновенно, лишая растения живительной влаги. Мы ждали, когда солнце скроется, чтобы ненадолго выбежать на улицу с лейками и полить цветы. Днём сделать это не представлялось возможным, потому что это только бы навредило всем обитателям сада. Капли, оставшиеся после полива на листьях и стеблях, солнце немедленно выжгло бы, при этом нанеся непоправимый вред и цветам.
Поэтому мы ждали дома. Пока тётя Марина раскладывала мороженое по блюдечкам, я через трубочку пила холодный чай и прикладывала лёд к обгоревшему носу. Было нестерпимо душно. А окно открывать тётя запретила, чтобы не впустить жару в дом. Но куда уж жарче? Наши лица и так блестели от пота, а воздух был так неподвижен, словно вдруг превратился в тёплое фруктовое желе.
В этой сумасшедшей жаре от запаха цветов можно было сойти с ума. Их аромат проникал даже в закрытые окна и преследовал постоянно, не давая и минуты вздохнуть свободно.
Глотая холодное мороженое, я вдруг поняла, что не могу этого сделать. У меня вдруг разболелось горло. От смеха тёти Марины и Ала голова стала тяжёлой. Я прикрыла глаза, а когда снова их открыла, кухня исчезла.
Я лежала на узкой кровати с твёрдым неудобным матрасом, от которого болела спина. Потолок, в который я уткнулась взглядом, был белоснежным без единого пятнышка. Такие же были и стены небольшой комнаты, где я оказалась. В ней пахло лекарствами, а за окном, находившимся над кроватью, шёл дождь. За дверью стало слышно чей-то разговор, перекрывший его шум.
-Вы не понимаете! Мне не нужен гипс, мне нельзя гипс. Я должен работать! – громко говорил мужской голос. Ему отвечала женщина:
-Я всё понимаю, только с таким переломом вы не сможете работать. А потом и ходить! Вам срочно нужно к врачу, который сможет вас вразумить, если уж меня вы совсем не слушаете.
-Но это не может быть перелом. Я всего лишь неудачно свалился с велосипеда. Я катаюсь уже много лет, а падение было совсем несерьёзным, - констатировал первый голос.
-Решать это должен врач! Я вас никуда не пущу, пока не будет сделан рентген!
Стало тихо, видимо говорящие ушли. Их разговор навёл меня на странную мысль. Кажется, я была в больнице. Отсюда и безжизненные белые стены, и едкий запах лекарств. Только вот откуда в Териконе больница? Не специально же для меня маги её построили!
Или я не в Териконе? От этой мысли у меня разболелась голова. Где же я тогда?! Вариантов было немного. Не веря своим глазам, я приподнялась на локте и выглянула в окно. Хмурое аломерское небо за ним проливало потоки горьких слёз.
Тогда же.
Марк был зол и испуган. Новое поручение Бориса спутало все его планы, а всё потому, что выполнять его должен был не он. В этот раз задание было поручено Альберту. Марк был выведен из строя самым нелепым образом. Свалившись с велосипеда, которому доверял больше чем самому себе, он умудрился ушибить ногу да так сильно, что не смог самостоятельно подняться.
И теперь впервые за всю свою вынужденную жизнь мага Марк должен был пойти в больницу. Какая нелепость! Единственным преимуществом такого существования было отсутствие необходимости тратить своё время на болезни и на сопряжённое со всевозможными трудностями избавление от них.
А вот лишённые дара время от времени позволяли себе подобную роскошь. Кто-то из прохожих, очевидно знакомый с этой проблемой, совсем не слушая возражения Марка, которые время от времени прерывались тихими проклятиями, доставил его в больницу. Всё-таки это было достаточно неприятно, чтобы вызвать у обычно спокойного Марка если не бурю эмоций, то хотя бы умеренно сильный ветер.
В больнице оказалось совсем не так уныло, как он предполагал. А чистота, царившая вокруг, даже вызывала некоторое уважение. В последнее время Марк никогда бы не подумал, что способен снова испытать подобное к чему угодно. Особенно после того, как Борис поступил с его доверием.