-Ого! Ты так и целый отдашь! – Ник рассмеялся достаточно тихо, чтобы его не услышал Михаэль. – Того и гляди оставишь моего брата без торта!
-Больше ты не получишь!
-Да я и не собираюсь, - Ник всё ещё улыбался, - Проблема в нём!
-С чего ты взял? – справедливо возмутилась я, - Я сама приготовила этот торт! Без капли шоколада!
-Да при чём тут твой торт? – начал Ник, но тут же спросил, - Кстати, ты точно в этом уверена?
-Хочешь провести ревизию?
Кажется, Ник всё-таки почувствовал иронию в моих словах. Зря я так. Брат Михаэля был единственным магом, способным хоть немного скрасить его День Рождения. Но вряд ли он вообще захочет в этом участвовать, если там буду я.
-Элис? Завтра мы оба будем нужны! Особенно после того, как Советники уже во второй раз скажут Михаэлю, что врачом ему не стать.
-Они действительно это сделают?
-Советникам лучше знать.
-Ты прав. Предлагаю украсить комнату Михаэля к его возвращению из Териконы.
-Согласен! А что тогда с тортом?
-Да нет там шоколада! Хочешь, проверь сам!
-Я тебе верю, - Ник хмыкнул, - Нет, честно. Но зачем тебе торт сейчас?
-Чтобы его подарить, конечно же! Полночь уже не за горами.
Дожидаться Дня Рождения Михаэля решили в моей комнате. Летяга явно была неравнодушна к Нику, поскольку спикировала на него, едва он переступил порог. Орешниковая соня удобно устроилась на плече брата Михаэля и тут же заснула. Довольный Ник с победной улыбкой уселся на подоконнике и стал гипнотизировать взглядом торт, который я всё ещё держала в руках.
-Надо было сделать его невидимым, - шёпотом посетовала я.
-Это бы всё равно не помогло. Я учую его за несколько этажей!
-Больше трети ты всё равно не получишь, так что можешь не стараться.
Ник усмехнулся и рассеянно стал гладить Летягу, лишь чудом державшуюся на его плече в состоянии глубокого сна. Наконец, будто набравшись решимости и собрав всю волю в кулак, Ник спросил:
-А какой шоколад на вкус?
Вопрос заставил меня крепко задуматься. Почему из всех чудес в двух городах именно это было оставлено лишённым дара? И как объяснить магу, боящемуся шоколада как огня, что это лакомство даже вкуснее мороженого? Как описать особый вкус, который ни один лишённый дара не спутал ни с чем другим в двух городах?
-Он как тёплое мороженое с какао. Как думаешь, почему вы... ну, то есть, мы его не можем есть?
-Скорее всего, это наше наказание за то, что обделили их.
-Шоколад ты приравниваешь к магии?
-Ты же не веришь во всю эту чушь с заключением Соглашения? Магии хватило бы всем, только не все хотели ей делиться.
Ник пожал плечами и отвернулся к окну. А я так и осталась стоять посреди комнаты с бешено стучащим в горле сердцем. Никому сегодня точно неизвестно о всех обстоятельствах, предшествовавших заключению Соглашения, так что каждый может думать и говорить, что ему вздумается. В школе это не слишком поощрялось, но и не запрещалось. Однако от взрослых я никогда не слышала об этом ничего кроме того, что говорилось на уроках истории.
По-моему сложившая ситуация даже ещё более несправедлива чем нечестное разделение магии между двумя городами. До заключения Соглашения лишённые дара ещё обладали всеми фактами, знали абсолютно всё о сложившейся ситуации и имели возможность хоть что-то изменить. Теперь мы лишены и этого. Сегодня в Лету канули абсолютно все воспоминания современников тех событий. И нельзя быть даже наполовину уверенным в том, что мы услышали на уроках истории и прочитали в Хрониках, есть хотя бы толика правды. Потому что те, кто должны рассказывать историю потомкам, чаще всего права на это не получают.
-Пора! – Ник вскочил с подоконника и рванул к торту. Летяга протестующе пискнула. Мне бы она за такое уже пребольно впилась в плечо когтями, а Ник пока слишком легко отделывался. Я подхватила блюдо с тортом и, от всей души надеясь, что не уроню его в последнюю минуту, двинулась к двери.
Ник постучал дважды, чуть не перебудив всю Академию, и только после этого Михаэль соизволил открыть. Он появился на пороге с сонными глазами и отпечатком подушки на правой щеке. И даже когда мы с Ником, не сговариваясь, три раза бодрым шёпотом прокричали «С Днём Рождения!», Михаэль не стал выглядеть менее заспанным. Немного более бодрый вид он приобрёл, едва увидел торт, горделиво возвышавшийся над блюдом горой взбитых сливок и бисквита.