В отличие от моих сверстников, я так и не признала это учебное заведение своим вторым, вернее, третьим домом (первый находился в Териконе). Школу я посещала только по двум причинам: из-за общего начального образования и из-за Максимилиана. Друзей там у меня не было, а вот знакомых хоть отбавляй. А он... он был особенным.
-Вальтер! Ты сделала литературу?- привычно отвлёк меня Максимилиан от очередной книжки, которую я только вчера взяла в библиотеке, а к третьему уроку уже наполовину прочитала. Всего четыре простых слова, слышимые мной в его исполнении чуть ли не каждый день, как всегда вызвали у меня самую глупую реакцию: я умудрилась уронить «Путешествие к центру Земли» на пол. Бедная книга отправилась путешествовать под партой, а Максимилиан, наверное, в сотый раз подумал, что я полная дура.
-Да, держи!- нервным движением отбросив упавшие на лицо волосы и смотря куда-то в пространство за его левым плечом, протягиваю Максу тетрадь, надеясь, что дрожь в моём голосе мне просто померещилась. Конечно, я знаю, что это не так, но в его присутствии ничего не могу с собой поделать. Для меня не является секретом, что он бы и дальше не замечал меня, если бы не эти эссе. Только благодаря им я получала возможность перекинуться с ним парой слов. Именно парой слов, потому что больше рядом с ним я не могла из себя выдавить. Обычно я не позволяю никому мной вот так вот манипулировать, но, как я уже говорила, Максимилиан - особенный случай. Мне постоянно хочется искать с ним встречи. По дороге домой я специально делаю крюк, чтобы... не знаю, зачем я это делаю. Боюсь встретиться с ним взглядом. Едва увидев его в первом классе, я поняла, что влюбилась. К чему всё это привело, могла сейчас на себе прочувствовать ни в чём не повинная книга моего любимого автора.
Ужасные вещи может творить с людьми любовь... неосознанная влюблённость в моём случае. До сих пор не догадываюсь, как такое могло произойти. С детства я была самодостаточна и практически никогда не нуждалась в обществе других детей. Меня это не тяготило, просто я знала, что если хочу попасть в Терикону, следует минимизировать причины, из-за которых я захочу остаться. На данный момент оптимальным для меня было число 2, к чему я и стремилась уже почти 9 лет.
Подумать страшно, возможно, именно этот блондин с длинной косой чёлкой, которая ему невероятно шла, впрочем, как и любая другая причёска, и красивыми серебристыми глазами, мог стать тем, из-за кого я никогда не увижусь с мамой! Я ужасно не хочу, чтобы это случилось, и вот уже несколько лет пытаюсь его разлюбить. Но пока, как видите, неудачно; и то, что я вижу его практически каждый день, не очень-то этому способствует. Чего я только не делала! Самым печальным было то, что как личность я его совсем не знала, да и не пыталась приложить к этому никаких усилий, боясь только усугубить своё положение. Значит, нравилась мне только его внешность, эта оболочка, которая часто может вводить в заблуждение. Но, даже понимая всё это, я ничего не могла с собой поделать. Оставалось только ждать и надеяться, что это прекратится или же Максимилиан внезапно ответит на мои чувства. Вероятность последней возможности я постаралась свести практически к нулю, начав уже во втором классе постоянно ходить, уткнувшись носом в книгу, редко принимая участия в общих разговорах. Моя тактика отлично работала, и переступать через себя мне приходилось только в минуты наших «бесед».
Двумя слабостями, которые я себе уже позволила, были Ал и тётя. Перед их добротой и желанием меня оберегать любые тактики были бессильны. Именно так выглядела моя жизнь, которую я сама поделила на «здесь» и «там». Боязнь позволить себе лишнее давно стала моим частым гостем.
Цветы в саду уже во всю собирались цвести, несмотря на то, что зима в этом году держалась дольше чем обычно. Дом на Серебристом бульваре, окружённый полураскрытыми бутонами и робкими ростками, казалось, тоже просыпался после долгих холодов. С усилием повернув ключ в последнее время заедавшем дверном замке и поднявшись к себе в комнату, я обнаружила на столе небольшую коробочку. Недолго думая, я открыла её. Внутри лежало маленькое колечко из серебристо-белого металла и короткая записка, гласившая: «от мамы». Не веря своим глазам, я провела пальцем по буквам, которые были так похожи на мой собственный почерк. Я замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Сейчас среди них были и радость, и детский восторг, и опаска с недоверием. За все эти годы это была первая весточка от неё. Но даже это было против правил: любые отношения живущих в Териконе магов с лишёнными дара жителями Аломера всегда были строго запрещены.