-Идёт, - согласился Михаэль, пряча улыбку.
-А ты?
-Что я? Я пока никого убивать не собираюсь. Да и тебе не советую!
-Приму это к сведению, - прыснула я, - А если серьёзно? Чего боишься ты?
Тогда же.
В самом деле, чего же боялся Михаэль? Будучи ещё совсем маленьким, он довольно быстро освоился с ролью старшего брата. Михаэль постепенно привык ставить интересы Ника и Мари на первое место, волноваться за них больше чем за себя. И после аварии один вид родных, попавших в больницу, будил в нём ужас и муки совести, будто именно он был во всём этом виноват. За себя он уже по привычке не волновался. Сейчас же его страшила лишь правда, а вернее то, что Элис не сможет её принять.
Но рассказать ей всё сейчас он был ещё не готов. Михаэль всё ещё продолжал тешить себя надеждой, что подходящий момент вот-вот наступит, стоит лишь запастись терпением и магической энергией. Но в глубине души он знал, что это самообман.
Спустя мгновение.
-Я боюсь утонуть, потому что не умею плавать, - на одном дыхании выпалил Михаэль, - Ничего не говори, а не то мне придётся пересмотреть свою позицию на убийства.
-Я лишь хотела сказать, что могла бы тебя научить, - пробормотала я и уронила голову на одеяло, отвернувшись к стене. Когда я уже решила, что Михаэль так и ничего не скажет, он ответил:
-Спасибо! Тогда мне придётся-таки наловить для тебя ежей!
Я уснула с улыбкой на губах.
Часть 2. Глава 12. Курс Выживания. День третий
«Нет ничего радостнее победы»
Цицерон
Мне приснилось глубокое озеро с прозрачной, как слеза, водой, окружённое полоской невзрачного серого песка и стеной мёртвого леса. Солнце отражалось от гладкой как зеркало поверхности воды и слепило глаза. Оно-то и разбудило меня. Домик был весь залит тёплым светом, а в воздухе пахло жареным беконом. Михаэль приготовил завтрак?!
Я спустилась вниз и улыбнулась Михаэлю, который на переносной плите на отдельных сковородах готовил яичницу и поджаривал бекон:
-Доброе утро!
Мы с Михаэлем вместе накрыли на стол, который нам заменило расстеленное на земле одеяло. Мой друг был верен своим вегетарианским убеждениям, так что весь бекон предназначался мне. С него-то я и начала завтрак, потому что не очень любила яичницу. Но чтобы не обижать Михаэля, перед которым я всё ещё чувствовала вину за вчерашнее утро, пришлось попробовать и её тоже.
После вчерашних догонялок со стражами я ужасно проголодалась и съела свою порцию в рекордно короткие сроки. Поблагодарив Михаэля за отличный завтрак (или снова скорее обед), я собиралась наколдовать маленький фонтанчик чистой воды, бьющий прямо из-под земли, чтобы набрать в термоса воды на день пути.
И тут мой организм неожиданно взбунтовался. Почувствовав, как к горлу подкатила тошнота, я вскочила и бросилась к ближайшим кустам, крикнув на ходу Михаэлю, чтобы он не шёл за мной.
Во рту появился неприятный кислый привкус, и меня начало просто выворачивать наизнанку. Колени дрожали и подгибались, но когда всё закончилось, стало легче. Я бессильно опустилась на траву, и тут ко мне подоспел Михаэль. Он уже наколдовал воды и, подождав, пока я вымою лицо, и отбуксировал меня к одеялу. Приняв горизонтальное положение, я старалась думать только о хорошем, сосредотачивая своё внимания на незначительных мелочах. На бликах света, затерявшихся в листве деревьев, которые сейчас казались невообразимо далёкими и непомерно огромными. На белых облаках, беспечно бегущих по лазурному небосводу. На солнечных зайчиках, играющих в тёмных волосах Михаэля. Он же продолжал суетиться вокруг меня, так что уже в глазах рябило. Даже температуру измерил!
-Ничего не понимаю! Давление и температура в норме. В чём же тогда дело? Очередное заклятие или... - бормотал Михаэль себе под нос, пресекая все мои попытки заговорить. Устав на меня шикать, он наколдовал упаковку красно-белых мятных леденцов и вручил её мне. Мята! Это именно то, что было мне сейчас нужно!
Мятные конфеты всегда помогали в подобных случаях. Когда я была ещё совсем маленькой, тётя Марина приготовила омлет из перепелиных яиц. В скором времени, буквально через пару минут после того обеда, выяснилось, что есть их я не могу, из-за внезапной непереносимости. Тогда все закончилось настолько же плачевно. Положение опять же спасла мята. И сейчас... я же тоже ела яичницу!