Ближе к обеду все собрались во временном штабе Священной инквизиции, в здании старой мэрии. Солдаты сновали туда-сюда, собирая в дорогу припасы и провизию, а винтовки и прочий арсенал упаковывали в деревянные ящики, готовясь к скорому отбытию из города.
Родители стояли рядом с дочкой. Им хотелось как можно больше времени провести с ней, но оно катастрофически быстро заканчивалось с каждым ящиком, который солдаты грузили на очередную телегу. Их дочь будет инквизитором. Для её родителей это оказалось одновременно и честью, и проклятьем. Вполне вероятно, это последний раз, когда они её видели. Но призрак, точнее священное оружие, опасно как для окружающих людей Беонну, так и для неё самой. Какая жизнь ждёт их дочь, если она не научится контролировать священное оружие? Одиночество где-то в пустыне. Потом уже про их девочку будут складывать легенды, как жила-была одинокая и страшная пустынная ведьма, которая дружила лишь с призраками. Стать инквизитором единственный шанс вести нормальный образ жизни, хоть жизнь инквизитора и была далека от привычного понятия нормальности. В академии Инквизиции под присмотром Родерика она будет в безопасности. Только лишь это успокаивало родителей: они знали, что отдают дочь в хорошие руки.
Беонна наоборот не понимала и не хотела понимать, почему ей придётся уехать из родного дома, попрощаться с родителями и со всем, что ей дорого. Она то и дело громко вопрошала, вытирая слёзы рукавом:
— За что мне всё это?
— Почему именно я?
Всё это до ужаса пугало, но больше всего ей не нравилось, что придётся расстаться с её лучшей подругой, живущей напротив — Джеси. Они дружили с самого детства так долго, что, Беонне казалось, прошла целая жизнь. На самом деле они сдружились лишь прошлым летом, но в голове ребёнка их дружба стала вечной и самой главной на свете.
— Слушайся господина Мартелла, — поглаживая её по голове, говорил отец, — он хороший человек.
— Угу, — шмыгнув носом, ответила девочка, — за мной не заржавеет.
— Ешь хорошо, не отказывайся от еды, — давала наставления мать, — ночью одевайся потеплее.
— Угу.
— И, ради всего святого, не подходи к бортам корабля, когда вы выйдете в море, — обеспокоенно вспомнив про очередную опасность, добавила мама Беонны.
Мимо заплаканного семейства, не придавая ему значения, прошёл Эдвард Ньютон.
— Уже уходишь? — за спиной Эдварда раздался уже знакомый голос инквизитора второго уровня.
— Да, мне пора, я спешу к побережью.
— Помню, помню, — улыбнулся Родерик, — я думал, ты отправишься с нами. Ведь нам по пути.
— Один я доберусь туда быстрее, — видя, как солдаты укладывают тяжёлые ящики в телеги, запряжённые трёхгорбыми верблюдами, признался молодой инквизитор.
— Ну ладно, как знаешь, — Родерик протянул ему руку, — спасибо тебе.
Эдвард не без удовольствия её пожал. Ему нравились такие люди, как Родерик Мартелл, фанатично служащие делу инквизиции, но в то же время не потерявшие свою человечность.
— Пожалуйста. Пока, — он направился к воротам из города.
— Эй, Эдвард! — окликнул его инквизитор, и юноша развернулся, — попробуй пудинг! Уверяю, он тебе понравится!
— Хорошо, — инквизитор первого уровня улыбнулся и продолжил путь.
Безбрежная пустыня, казалось, никогда не закончится. Лишь на третий день пути, Эдвард Ньютон увидел заострённые крыши домов портового города Красный Риф. Большая часть домов пустовала, и только в тех, что стояли в районе причала, ещё жили люди. Словно маяк, эти здания приветливо манили усталого путника нежными огнями. Вечерело. Но власть тьмы ещё не наступила, и развалины города не стали сколько-нибудь значительным препятствием для юноши. Каменные остовы домов уже начинали вбирать в себя тени и погружаться во мрак, но всё ещё не могли препятствовать лучам вечернего ласкового солнца. Некогда большой порт на пересечении океанских торговых путей ныне влачил жалкое существование и едва справлялся с пропитанием собственного населения. О былом величии и развитии города не шло и речи. Торговая империя Прометей, которая пришла в этот район океана около тридцати лет тому назад, подорвала монополией торговлю местных маленьких компаний, и теперь Красный Риф использовался лишь как перевалочная база для больших грузовых судов компании.