- Я так понимаю, что твой план был намного сильнее, - сглатывает. И черт, она вновь смотрит на его губы. - ты всё-таки хотела унизить меня, но только другим способом?
Малфой умен. Очень умен. Только вот Грейнджер упустила шанс унизить его публично. Он сломал всю ее выстроенную до мелочей стратегию.
Она кивает головой.
- И в чем же был твой умысел? Что ты хотела сделать, чтобы унизить меня? - он поднимается на ноги. - Нам тогда стоит пойти в зал. - улыбается. Выходит нервно.
Грейнджер не чувствует ног, но встает следом за ним. Прямо напротив. Их разница в росте из-за каблуков практически не видна. Глаза в глаза.
Это сбой внутри ее организма, мутация, вшитая в подкорку мозга, так, на всякий случай. Который происходит прямо сейчас. Это разрушит все вокруг. И, возможно, это единственный шанс остаться целой. Нужно просто сказать это…
- Я хочу, чтобы ты поцеловал меня, Драко…
Вот оно. Ее желание. Оно должно было исполниться прямо в центре зала, на глазах у всех. Сломать все его установки. Чтобы было жарко от каждого укоризненного взгляда в их сторону. Но они сейчас одни. В пустом коридоре. Глаза в глаза. И у нее отливает кровь от лица ровно на полсекунды, и она выдыхает, когда он тянется к ней.
Навстречу.
Драко рычит, обжигает рукой ее затылок, притягивает к себе и через мгновение хватает за пучок волос, крепко сжимая и направляя ее голову. Вот так. Черт. Мокро, горячо, глубоко. Вытрахивая ее рот своим языком, облизывая небо.
Она тонет.
Гермиона кусается. Метит прямо в правый угол его губ. Туда, где острый шип оставил отметину. Хватается за его плечи, сжимает. Сильнее, злее. За все прошлые обиды. Отыгрывается. Без права на проигрыш. Жмется. Чувствует, как он заводится, перемещает руки на ее спину, к талии и ниже к бедрам, сжимает задницу до боли, до мелких морщинок на коже. Толкается пахом вперед. И…
Блядь…
Грейнджер стонет прямо в рот. Подстраивается. Покоряется. Каждым движением стремится навстречу. Господибоже, как он ее сейчас убивает, топит в объятиях.
Он толкает ее к стене, выбивая из ее легких воздух, отстраняясь на пару секунд, чтобы вдохнуть и вновь упасть губами в изгиб ее шеи. Жалит укусами. Зализывает раны. Сущий змей, впрыскивает в нее свой яд. Она почти воет от нехватки воздуха. Задирает ногу на его талию, блядскийбоже, да он сейчас трахнет ее прямо в школьном коридоре.
Плевать.
Больше!
Она хочет больше.
Частичка здравого разума пищит, как надоедливый комар. Она шепчет что-то типа: я попросила лишь поцелуй…
- Мои поцелуи всегда заканчиваются сексом, Грейнджер, ты сама виновата, Салазар! Сними свои трусики или я это сделаю сам!
Стягивает одну бретельку с плеча, оголяя грудь и впивается губами, целует, прикусывает розовый сосок.
Она сейчас грохнется в обморок. Если он не прекратит. Но, как же ей сладко. Как же тянет внизу живота. Гермиона убирает руки с его плеч и наконец подчиняется. Приподнимает подол и стягивает кружево вниз, оно мгновенно исчезает из ее рук, прямиком в карман Драко. Выгодный обмен на ее желание. Пусть забирает.
На скулы плеснуло горячим, когда Малфой вжался в нее, смотря прямо в глаза, аж скулить захотелось по-сучьи. Его ладонь плывет по бедру вверх, проходится прямо по груди, к шее, прямиком к приоткрытым губам девушки.
- Оближи.
И Грейнджер горит от стыда. Ее бывший парень с Пуффендуя никогда так не просил. Никогда так зверски не приказывал. Никогда так не сверлил ее взглядом. Его взгляд хуже непростительного Империо, потому что Гермиона раскрывает рот и вбирает оба пальца, подчиняясь, до последней фаланги и почти падает, только от одного гортанного малфоевского стона.
Ей даже не хочется сказать ему, что она давно готова. Она молчит и облизывает узловатые пальцы, длинные, длинные пальцы, только ради того, чтобы увидеть в нем этот надрыв. Эту грань, которую видели единицы. Этого настоящего Малфоя. Без змеиной шкуры и острых клыков.
Она хрипло, несвязно что-то стонет, когда он вводит пальцы внутрь. Кусает его за плечо, но ему все не по чем. Толстая ткань смокинга, как бронежилет.
- Бля-ядь, какая ты горячая, - шепчет в ухо. Он сам на пределе.
Это какая-то агония. Не иначе. Ее лихорадит от одних его пальцев внутри. От его толчков, меняющих направление. Боже, она сейчас взорвется. Но это происходит быстрее…
Они отстраняются мгновенно друг от друга, когда слышат за углом чей-то приближающийся смех. Гермиона смотрит на него, будто они кого-то убили и этот ужасный секрет вот вот узнают все.
Драко ведет плечом, облизывает губы, разворачивается и уходит прежде, чем из-за угла появляются двое младшекурсников.
У Гермионы в голове простое: твою мать…
А дальше было затишье. После каникул Грейнджер видела Малфоя очень редко, пересекались только на поле, на тренировках. Скупо приветствуя друг друга. Иногда даже удавалось перекинуться парой фраз. Все их окружение ощущало изменение в их взаимоотношений, друзья наивно полагали, что после Бала им удалось найти точки соприкосновения. Вот только Драко и Гермиона знали, что мирный договор они подписали поцелуем и недопеттингом.
Обсуждали ли они это?
Нет.
Весной Гермиона присутствовала на матче Слизерина против Пуффендуя. Зарылась в самый угол трибуны и молча наблюдала за тактикой зеленых. Их капитан Ургхарт имел довольно жесткую стратегию. Любил делать подсечки, на грани штрафа и зачастую обходил правила игры, нарушая их почти незаметно. Не каждый мог это разглядеть, но не она.
На сороковой минуте, Драко поймал снитч. Гордо рассекая воздух, подкидывая золотой мячик вверх и, уже подлетая к гриффиндорской трибуне, поймал на себе взгляд. Пара секунд. Они смотрели друг на друга с пониманием того, что в финале они столкнутся нос к носу.
- Привет…
Гермиона лениво подняла голову, отрываясь от учебника, и уперлась взглядом сначала на закатанные рукава белой рубашки, и потом на самого хозяина. Малфой стоит, прислонившись к стеллажу с книгами, вскинув бровь вверх.
- Привет, - и вновь взгляд в учебник. Она никогда не была трусихой, но сейчас, в пустой библиотеке, где они одни, ей становится неловко.
Он, не спрашивая, садится прямо напротив и облокачивается на спинку стула, максимально расслабляясь на нем. Гермиона понимала его усталость. Состояние после матча всегда такое - изнеможденное, даже если игра длилась меньше часа.
- Как тебе наша игра?
Грейнджер слышит другое: как тебе моя игра?
- Ваш капитан плюет на правила, - переворачивает страницу в книге, хотя совершенно не видит текст. Рядом с ним не удается сосредоточиться.
- Согласен, я всегда с ним спорю по этому поводу.
Она ерзает на стуле и мнет край юбки, воспоминания из темного коридора яркими картинками перед глазами. Висят. Сменяют флешбеки, как пулеметная очередь из отцовских боевиков. Черт. Да ей просто жарко рядом с ним.
- Салазар! Никогда бы не подумал, что Гриффиндорка может так нервничать.
Прямо в лоб последней пулей.
Гермиона резко смотрит прямо в его глаза. Ее раскусили. Хочет что-то сказать вроде: это не правда. Но молчит и сглатывает, вновь смотря на его губы. Она чувствует эту угрозу. Будто кто-то чиркнул спичкой и бросил в стог сухого сена. Дым уже начал заполнять комнату, потому что…
- Хочешь повторить?
Малфой тушит огонь бензином.
Грейнджер очень хочет, чтобы этого всего не было. Того поцелуя. Его горячих пальцев. Его блядской улыбки. Того мига между ними. Горячего, мокрого, сладкого. Но это все есть и было. Как простые числа.