Общается или пытается поработить разум? Приготовилась я прыгнуть в бездну.
— Митра… Сурик... — но тут откликнулся Шепард.
— Шепард? Ты как? Это был он, да?
— Я... Да, я увидел его. Он здесь.
— Это ты с ним сейчас общался?
— Д-да...
— Что он сказал?
— Он просит тебя уйти.
— Что? Почему?
— Он знает, что ты убила одного из них.
— Не за просто так. Скажи ему, что я готова показать это и не желаю ему зла.
— Митра... — остановил меня Шепард. — Он хочет, чтобы ты ушла.
— Это исключено.
— Он тебя боится.
— Я его не трону.
— Митра, ты сама говорила, нам нужны любые союзники. Этот левиафан готов говорить, но не с тобой.
— Неужели? Скорее, он хочет взять тебя под контроль.
— Я так не думаю, — был отчего-то уверен Шепард.
— Ты точно так думаешь?
— Я тоже видел его страх. У нас общий враг.
— Значит, он не заговорит, пока я тут?
— Да.
— Ладно, я подожду, но недолго, — нехотя согласилась я и активировала подъемные двигатели.
Резкое изменение давления — то ещё ощущение. И я никогда не любила воду. Лучше выйти в открытый космос, чем полезу под воду на такие глубины ещё раз. На поверхности меня подхватили наши инженеры и уже ждала Кзер с готовой каталкой, которая не потребовалась. Сразу на выходе из робота встретил Гаррус с очевидным вопросом:
— А где Шепард?
— Он остался там внизу. Левиафан желает говорить только с ним.
— Духи... Что за капризы? Он что, ребенок?
— С ним всё хорошо?
— Он был уверен, Лиара. Я понимаю осторожность левиафана.
Видимо почувствовал Рану и побоялся стать «едой». Любое живое существо бы тоже мне не поверило.
— Надеюсь, капитан Шепард знает, что делает, — с беспокойством сказала Тали, и бросила взгляд в сторону пустой стойки робота.
— Да уж... Тогда просто ждем?
— Да, Гаррус. Но не долго.
Наше «недолго» чуток растянулось. Ко второму часу все начинали откровенно нервничать, слыша в эфире Шепарда одно лишь молчание. Особенно Лиара. Она ходила кругами вокруг компьютера связи. Иногда её биотика вспыхивала свечением, когда раздавался шорох оттуда.
— Что он так долго...
— Может нам ещё раз спуститься? — все взгляды повернулись ко мне.
— Терпение. Он жив и спокоен. Тот разум тоже. Они, должно быть, ещё общаются. Левиафаны, знаете, очень долгие.
— Как же я ненавижу ждать, — вздохнул Гаррус.
— Я думала, снайперы мастера в этом.
— Я люблю снайперские винтовки, а не ожидания, Митра. Духи… Пойду разберу и обслужу «вдову», что ли...
— «Клинок Атаме», это Шепард, — раздался долгожданный голос. — Выхожу на поверхность.
— Заставил ты нас поволноваться. Ждем, — тут же ответила радостная Лиара и всей толпой мы двинулись в ангарный отсек.
Шепард выглядел как никогда уставшим. И все это заметили. Кзер хотела его вести сразу на осмотр, но Шепард сказал, что это лишнее. Уверил, хватит немножко свежего воздуха, покоя и чашки крепкого кофе, особенно кофе. После небольшой передышки, собравшись всей толпой в брифинг-каюте, мы ожидали его рассказа. Закончив с кофе, Джон привел мысли в порядок и поведал нам краткую издержку его диалога, а точнее монолога левиафана:
— Изначально они не видели в этих созданиях из металла угрозы: это была всего лишь еще одна причуда Вселенной, которую левиафаны тогда активно исследовали, достигая до самых темных границ между галактиками.
— То есть, они не знают, кто их построил? Никак не сталкивались?
— Да, Лиара. Они сами заинтересовались их создателями. Даже обнаружили следы некоей развитой цивилизации до них. Они назвали их «Древними». Но нигде их так и не встретили, что странно. Сами машины ничего о своих создателях не сообщали кроме очевидных фактов.
— Древние существа назвали кого-то «древними»? — фыркнул Гаррус. — Трудно представить, когда это происходило, на заре мироздания?
— Что было дальше?
— Им удалось поработить несколько экземпляров этих причудливых машин. Изучили их и поняли, насколько те технически совершенны. Машины быстро обучались и анализировали всё. И тогда левиафаны взяли их к себе на службу. Поручили им тяжесть бремени управления над порабощенными расами. Шли года, затем века, левиафаны и их слуги заселили практически всю галактику. И всё это время машина бесперебойно контролировала слуг левиафанов, тогда то и они заметили одну странность. Левиафаны никогда не давали им такой программы. Машина с особой тщательностью собирала генетический материал каждой встреченной формы жизни и хранила. На их вопрос машина ответила, что просто сохраняет жизнь.