— Нет! — Фарида кинулась за подругами, но снова наткнулась на непреступную стену, что выстроил ветер, — дыхание перехватило, и девочка безвольно осела на саднящие колени.
Европа сильно забрала вправо — она неслась на закат гибкой ланью, стараясь перепрыгивать высокие волны и, по возможности, не упускать из виду странного зверя, что так некстати возник на её пути из морской пучины. Сил было ещё предостаточно — она могла бы так бежать целую вечность, — но девочка чувствовала, что её нагоняют. С каждым новым прыжком преследователь оказывался всё ближе, а это значило лишь одно.
Европа оглядела горизонт, силясь высмотреть в свинцовых волнах знакомого дельфина. Правая нога подвернулась. Девочка вскрикнула, не в силах снести боль, и полетела в тёплую воду.
Юнона не сдержала радостного возгласа — ещё бы, так повезло! Но ей не повезло. Сверху что-то налетело и вцепилось в волосы. Юнона взвизгнула, попыталась отбиться. Вроде как вышло, однако лишь на какое-то время, после чего невидимый враг вновь решительно заявил о себе — он просто дёрнул за волосы, и Юнона полетела в пенящиеся волны вслед за подругой.
Фарида молча наблюдала страшную картину: огромный орёл сбил Юнону с ног, вцепился в волосы и поволок девочку обратно к берегу.
Из морской пучины возник белый бык: он натужно сопел, отхаркивал зелёную пену, и решительно скользил в сторону замершей Европы.
— Европа, беги, это же Он! — Фарида почувствовала, как и её саму тащит вглубь берега какая-то могучая сила, с которой она просто не в силах совладать. — Европа, просто оглянись!
В прибрежные скалы вонзилась жёлтая молния. В небесах недовольно зарокотало. Вспышка повторилась. Снова, снова… и снова…
Фарида почувствовала, как в ушах поселился медный звон. Тем не менее, она продолжала что-то кричать, стараясь предупредить ничего не подозревающую подругу о том, что на неё надвигается серьёзная опасность. Налетел очередной вихрь, и Фарида снова ослепла.
Европа всё же совладала с болью в стопе, обернулась.
— Кто ты?
Бык замер в шаге. Понурил голову и заговорил человеческим голосом:
— Ты неимоверно красива, Европа. Я спустился, чтобы открыть тебе истину.
— И что же это за истина?
— Обещаю, когда ты почувствуешь её, то не захочешь вновь возвращаться к реальности.
— Но ведь здесь мой дом.
— Да. И я тебе так же обещаю, что ты непременно возвратишься назад… если, конечно, пожелаешь сама.
— Но почему именно я?
— Ты оказалась избранной.
— Кем?
— Мною.
— Так кто же ты? Ты ведь так и не ответил на мой вопрос.
— Я владыка, уставший от мирских забот. Путник, что возжелал на закате дня обратиться к истинному наслаждению, коему дозволительно придаваться в мире человеческих эмоций. Я просто учитель, пришедший открыть тебе глаза, Европа…
— Но почему ты в образе быка?
— Мой образ ничего не значит. К тому же там, куда я собираюсь тебя отвести, он и вовсе не имеет смысла. Пускай именно это тебя не пугает. Обещаю, что на рассвете всё закончится, и ты сможешь вернуться к своим подругам.
— А как же ты?
— А я продолжу свой Путь. Мы никогда больше не встретимся, Европа.
— Но куда ты хочешь меня отвести и что показать?
— Здесь неподалёку есть чудный остров.
— Ты хочешь туда плыть?
— Да.
— Нет. Я плохо плаваю. И, ко всему, до жути боюсь открытого моря!
— Не бойся, Европа. Я довезу тебя.
— Довезёшь? Разве у тебя есть корабль?
Европа недоверчиво осмотрела замерший горизонт.
— Я довезу тебя на спине.
— Спине?
— Да. Ну же, залезай, пока вновь не начался шторм, и ты увидишь самое прекрасное, что может пригрезиться при жизни простому смертному! И не только… Европа, ты это почувствуешь… в себе. А затем, сохранишь на остаток всей своей жизни.
Европа вздрогнула.
— А как же Фарида и Юнона? Они ведь испугаются.
— Ничего страшного. Я же уже сказал, что к утру ты вернёшься, и всё станет, как прежде.
— Я… Я не знаю… Я совсем не уверена…
— Ну же, Европа, смелее! Нужно расширять горизонты познаний, иначе так просто заплутать на задворках своего же собственного подсознания. Утратить Путь, а с ним и смысл.
— Ты говоришь странные вещи. Я практически ничего не поняла.
— Не важно, что я говорю, Европа, важно то, что именно для себя решишь именно ты.
Европа почувствовала дурноту.
— Я… даже… не знаю… почему мы… до сих пор… тут стоим…
— Вот и славно. Полезай на меня.
Девочка неуклюже подняла руку, затем другую, оперлась о рога и вскарабкалась на широкие бока зверя.