Засыпая на груди у Яра, в его объятиях, я поняла, что такое счастье. Хотелось, что бы это не заканчивалось..
Ярослов
1575 год. Италия
Прошел целый век, как я потерял свою любовь. Я глушил боль в алкоголе и лёгких непринуждённых обязательствами дамах. Легче мне не становилось. В добавок проходилось скрываться и переезжать, что бы люди не могли подумать, что я связан с магией. Уже с 1481 года Святая Инквизиция охотилась за ведьмами и колдунами, заживо сжигая их на костре. Хотя, как правило, страдали невинные люди, но разве это кого волновало.
У меня были неплохие сбережения после войн, на которые я ходил в походы. На эти деньги смог преобрести повозку, позволяющую кочевать по миру. Вот в один из таких моментов, я добрался до Италии.
Там я познакомился с двадцатисемилетним священником. Его звали Джордан Бруно (прозвище Бруно по месту рождения — Нола близ Неаполя). Церковная карьера была просто несовместима с упорным стремлением Джордано иметь по любому поводу исключительно собственное мнение, тем более что его бешеный темперамент не позволял это скрывать. В этот момент он спешно покидал родной Доминиканский монастырь в Кампанье. В бегстве он наткнулся на мою повозку и вместе мы провели четыре года, кочуя по Италии (Рим, Генуя, Турин, Венеция), пытаясь как-то продолжить свое служение церкви, однако отовсюду вскоре приходится бежать. В 1579 году Нола, как известного противника католицизма, пригласили в Женевский университет, однако во время диспута теперь уже кальвинисты пришли в ужас и обвинили его в ереси. Я снова помогаю Бруно бежать. На этот раз во Францию, где он начинает читать лекции сначала в Тулузе, а потом в парижской Сорбонне. Джордано быстро входит в моду и наконец оказывается в безопасности — пораженный масштабом его личности король Генрих III берет его под личную защиту.
Распращавшись с уже успевшим стать родным другом, я решил пожить где-нибудь вблизи, что бы в случае чего, смог прийти на помощь. Но Бруно это было не нужно. Не сейчас. Его ждали Лондон и Оксфорд, личные беседы с королевой Елизаветой и споры с Шекспиром. Труд «О бесконечности вселенной и мирах», ссора с профессорами и возвращение во Францию.
Летом 1592 года Бруно по доносу оказался в тюрьме. В метаниях, как помочь, как спасти его от верной гибели, я потерял счёт дней и времени. Почти не спал и не ел. Я не мог допустить того, что бы погиб ещё один близкий мне человек. Но Нолан упорно не желал отказываться от той части своих мировоззрений, которая утверждала магическую, а не божественную природу мира. Магами, по версии Бруно, были и Моисей, раздвинувший море, и (о боже) сам Христос, творивший чудеса с вином и хлебом, а также его апостолы.
17 февраля 1600 года Джордано Бруно взошел на костер и был сожжен на Кампо-деи-Фьори в Риме. Его предсмертных криков никто не услышал — на казнь его привели с кляпом во рту. Слишком ужасна была та ересь, которую он мог прокричать перед смертью в пылающем огне.
Вот так я потерял свою родную душу и человека, который смог пртинять и поверить в то, кто я есть. После его смерти, я поклялся никогда в жизни не рассказывать никому всю правду о себе. Кто знает, если бы я не раскрыл себя, возможно Бруно не помешался бы на магии и смог достойно прожить свою жизнь.
К сожалению, прошлого не изменить, но оно продолжает преследовать меня во снах. Заставляет снова и снова видеть этот костёр и животный страх живого горящего человека. Его смерть я взял на свою совесть...
2024 год. Беларусь. Минск.
Уже не помню, когда в последний раз я спал без сноведений. Лежу, смотрю в потолок и прокручиваю в голове события тех времен. Чувствую, как Азалия рядом перевернулась. Смотрю на неё и расплываюсь нежностью. Такая маленькая, беззащитная, нежная, любимая. Убираю прядь волос за ухо. Улыбается. Заля открыла глаза и смотрит на меня. С такой нежностью и любовью.
Я готов отдать все в своей жизни, что бы просыпаться вот так каждое утро. Но тут она подскакивает и убигает в туалет. Опять её тошнит, как же мне её жаль. Нужно сходить к врачу, это же не нормально. Пока думал, я оделся и пошёл за водой на кухню. Взяв стакан, зашёл в ванну. Азалия умывалась. Выглядела уставшей и бледной.
- Как ты себя чувствуешь? Чем мне тебе помочь?
- Всё в порядке, я уже привыкла. Хотя последние дни всё даётся сложнее, но я справлюсь. Это же наш малыш.
Она с такой нежностью говорила о малыше и гладила живот, что я невольно засмотрелся. Протянул свою руку к её животу.
- Давай сегодня вернёмся в Москву. Пожалуйста. Не хочу, что бы родители волновались за меня. Вдобавок мне нужно сходить к врачу. Что-то очень тянет живот и очень сильно тошнит. Посмотришь билеты? - Заля задумчиво смотрела на щётку, будто держит что-то важное в руках.