— Мы тоже так думали, но, увы, обстоятельства сложились иначе, — сокрушённо развела руками Муза.
Ковен хмыкнул и неспеша спустился по лестнице, вслед за девочками. Выглядел он уже гораздо лучше: мелкие ссадины и царапины на спине зажили, а кожа приобрела здоровый оттенок.
— Ты помнишь, о чём я тебе говорил в нашу последнюю беседу? — прошептал он Тине на ухо. — Ты — фея «Энчантикса», а значит, и хранительница Залторы, поэтому её двери всегда будут для тебя открыты.
— Да, я знаю, — кивнула Тина, а затем глубоко вздохнула. Не любила она прощания, особенно, такие, задевающие все струны души. — Спасибо Вам ещё раз. Если бы не Вы...
— То ты бы добилась всего сама, без моей помощи, — щёлкнул её по носу Ковен. — Помни: чтобы работать над собой и развивать свои способности, нужно обладать недюжинной силой воли. А она у тебя есть.
— Хотелось бы в это верить, — театрально закатив глаза, повторила она сказанную вчера преподавателем фразу, и они оба рассмеялись.
Для каждого из них это было настолько легко и естественно, что никто и не заметил, когда их отношения перешли из преподавателько-ученических в обыкновенные дружеские. Тина даже представить себе не могла, что у неё получится вопринимать человека, вдвое старше её самой, как простого приятеля. Приятеля, который обладает ценными знаниями и умеет их правильно преподносить. И Ковен, похоже, тоже не стремился провести в их общении чёткую грань, разделяющую эти два понятия.
— Кхм-кхм, — внезапно закашлялась Стелла. — Портал уже готов, и нам нужно отправляться.
И действительно, зелённая дымка, принявшая округлую форму, поблёскивала в полумраке замка.
— Не забывай о нас, — улыбнулся на прощание Ковен и помахал рукой.
— Не забуду, — прошептала Тина.
На глазах выступили слёзы, но она не стала их вытирать. Зачем? Ведь когда покидаешь место, ставшее для тебя родным домом, то данная реакция не удивляет.
За всю жизнь Тина чётко уяснила: мы плачем только в двух случаях — когда нам хорошо или когда грустно. И сейчас ей было хорошо. Хорошо от того, что она обрела пристанище, где не чувствовала себя чужой. И от этого ранящая сердце пустота, живущая внутри вот уже который год, наконец, исчезла.
***
— Бари, ну сколько тебе повторять, что так делать нельзя! — первое, что услышала Тина, едва ступив во двор «Алфеи». Портал исчез, и все девочки стояли рядом. — А вдруг, эти растения ядовитые? Ты об этом подумала?
Но лисёнок продолжала увлечённо жевать какие-то коренья из клумбы и ни на что не обращать внимания.
— Вот прилетит Тина, и я ей всё расскажу! — сердилась Кайла. — Я...
И тут она замерла, заметив хозяйку, но уже в следующую секунду радостно бросилась к ней в объятия, со словами:
— Ура-а-а-а!
— Кайла, я тоже рада тебя видеть, — засмеялась Тина, прижимая к себе пикси. Она и не знала, что в маленькой феечке может быть столько любви и ласки.
Через некоторое время, закончив со своими «ценными» делами, Бари подбежала к ним, дружелюбно виляя хвостиком и стала обнюхивать поставленные на землю сумки и рюкзаки.
— Ах ты негодница! — не переставала ругаться Кайла. — Все цветы поела, а теперь хочешь и это на вкус попробовать?
Бари понуро опустила голову. Кажется, её план раскрыт.
— Будем надеяться, что мой рюкзак окажется не таким вкусным, — улыбнулась Тина, потрепав лисёнка за ушком.
И только сейчас она поняла, насколько скучала по этой озорной, вне всяких сомнений, парочке.
Глава 36
Когда последние новости от пикси были получены, Бари, как следует, накормлена, а по всему коридору раздался звонок, означающий конец учебного дня, Тина принялась раскладывать свои вещи. За время их со Стеллой отсутствия в комнате ничего не изменилось: те же незаправленные кровати (ну, что поделать, если в утренней спешке Тина никогда не успевала застелить покрывало, как следует), та же открытая дверца шкафа, которую она по чистой случайности забыла закрыть, и даже неровно стоящий стул, который, разве что чудом, не свалился на пол из-за своего довольно-таки шаткого положения. И всё это напрямую свидетельствовало о том, что никто сюда не заходил. Абсолютно. И подобное соблюдение личных границ не могло не радовать.