В предбаннике, куда я практически выполз через очень низкую дверь, меня ждала чистая рубаха и исподнее. Вот тут я, каюсь, слегка подзавис. Вариант отравления, используя одежду, даже не Медичи придумали, они, правда, довели данный способ до совершенства. Простояв в тяжких раздумьях несколько минут и поняв, что снова начинаю замерзать, я выругался, и запихав так не вовремя разыгравшуюся паранойю куда подальше, быстро надел предложенные вещи и вышел, наконец, из бани.
Остап ждал меня за обильно накрытым столом, в горнице, куда меня проводил один из его дружинников. Решив, что князю травить меня ну вообще не с руки, я решил пуститься во все тяжкие, сел напротив него и принялся окидывать стол голодным взглядом. Наконец-то я пожру нормально. Кроме Остапа за столом сидели и Милославский, и Кошкин-Захарьин, и несколько других особо знатных воинов, или сыновей особо знатных бояр, каким тот же Васька Милославский был.
— Ну, приступим к снеданию, помолясь, чем Бог послал, — наклонив голову, я перекрестился. К счастью, именно эти движения были настолько вбиты в тело Ивана, что выполнялись на автомате. Вообще, Остап поступил очень разумно, убрав место в голове стола. Ставить меня над собой ему явно не хотелось, да я и не настаивал. А самому туда садиться — это был бы плевок мне в лицо. Я же говорю, молодец. Далеко пойдет. — Все твои воины размещены, кони обихожены, — Остап первым протянул руку к запеченному гусю и оторвал от него себе ножку. Отсутствие вилок слегка напрягало, не так уж я часто сиживал за столом практически на пиру. По правде говоря, это случилось впервые, и я только что понял, что вилок пока ни в Тверском княжестве, ни в Московском нет. Также я впервые понял, что так сильно соскучился по нормальной еде, что могу прекрасно есть руками, но вилки все равно не хватало.
— Никто из моих людей не безобразничал? — я сыто улыбнулся, подумав, что жизнь-то, все-таки, не такая уж и скверная штука.
— Нет, все слышали, что ты своим словом за них поручился, княже, — ответил Остап. — Хотел скомороха какого зазвать для потехи, да никого не нашел, — он развел руками.
— Ничего, я отдохнуть хотел бы, на пуховой подушке поспать, не до развлечений мне, — я махнул рукой и поднялся из-за стола. Следом за мной встал Милославский.
— Провожу я сам князя Ивана Ивановича в покои, что отвел ты ему от щедрот, — короткий кивок в сторону Остапа, который остался сидеть за столом с остальными гостями. Как только мы вышли в коридор из горницы, Васька понизил голос и практически прошептал мне в ухо. — Я узнал, что пока мы здесь жируем, Тверь готовится к осаде. Туда свозятся запасы продовольствия, и… — он замолчал, а затем быстро зашептал. — Казимир, сукин кот, Великому князю Тверскому три пушки прислал, каждую с нарядом.
— Васька, ты откуда все это узнаешь? — тоже шепотом спросил я его, прикидывая расклады. А расклады были не очень. Три пушки на стенах — это очень сильный аргумент, что ни говори.