— Нет, мама, — сказала я наконец, сжав руки в кулаки. Стало больно. — После всего, что он сделал… я чувствую к нему только злость. И ненависть.
Мама внимательно посмотрела на меня, её взгляд будто просвечивал насквозь, но я не отвела глаз.
— Ненависть, — повторила она задумчиво. — Хорошо. Это чувство проще контролировать. Любовь делает слабым.
— Он угрожал мне, — перебила я, не выдержав её отстранённого тона. — Я не могу простить ему этого. Как можно любить того, кто смотрит на тебя, как на свою собственность? Кто считает, что имеет право распоряжаться моей жизнью?
Я почувствовала, как голос предательски дрогнул, и отвернулась, чтобы скрыть это.
Мама подошла ближе. Я почувствовала её руку на своём плече, лёгкое прикосновение, которое должно было успокоить, но вместо этого вызвало вспышку раздражения.
— Он твой истинный, Лираэль, — произнесла она мягче, чем раньше. — И это связь, от которой невозможно просто избавиться.
— Значит, я обречена? — усмехнулась я, поворачиваясь к ней.
— Нет, — тихо ответила она, и в её голосе прозвучало что-то странное, почти печальное. — Но ты должна понимать: связь с истинным — это проклятие. И теперь я понимаю почему ты вернулась. Хорошо, что сюда драконам не попасть.
Мы замолчали. Мама наверняка вспоминала отца, а я — Дрейкмора и то, как он кричал моё имя, прежде чем я шагнула за Завесу с Альтавианом.
— Я не буду здесь вечно. Мне просто нужно место, где я могла бы чувствовать себя в безопасности.
— Альтавиан не отпустит тебя далеко, — тихо ответила мама.
— Почему ты вообще подписала это соглашение? Для чего, мама? — я снова опустилась на диван, устало откинувшись на спинку удобного дивана.
— Ты ведь не знаешь, как тяжело удерживать Холм, особенно если он тебе не принадлежит, — ответила она.
— Как это не принадлежит? Ты ведь королева Изумрудного Холма.
Мама покачала головой.
— Не совсем так, милая. Мой первый муж умер и просто с помощью ритуала передал его мне. Но не все были довольны его решением. А закрепить своё положение и передать Холм настоящему Изумрудному наследнику я не смогла. Детей у нас не было. Мне нужно было удерживать власть над Холмом, чтобы никто не смог на него посягнуть. Но чем больше времени проходило, тем слабее становилось моё положение. Наши сокровища волнуют наших соседей, и когда ты родилась, мне пришлось сделать выбор. Ты росла. Я не могла вечно тебя защищать. Родственники покойного супруга только и ждали момента, чтобы отобрать у меня Холм. А тут… твоё рождение…
— …грязная полукровка?
— Я так не считала.
— Знаю. Но так считали эти стервятники, — резко ответила я.
Не стала спрашивать, почему мама не связала себя узами брака снова. Она была истинной отца. А я хотела верить, что он пробудил в ней эмоции и чувства, как бы она их ни отрицала.
— Почему именно Альтавиан? — спросила я наконец.
Мама села напротив меня в кресло, устроила руки на подлокотниках и задумчиво посмотрела в сторону.
— Как ты знаешь, он первый сын Алмазного Холма. Он амбициозен и силён. Нет, не так. Он один из самых сильных фейри. Он свободен, молод, красив. К тому же не был замечен в жестокости, чем иногда грешат фейри. Знаю, ты могла многого не знать, но у всего есть своя цена. И, к сожалению, боль и власть над другими фейри дают нам хоть какие-то эмоции. Из-за магии мы живём почти до пятисот лет. Потому многие идут на такие вот грязные эксперименты. В нас есть эмоции, вопреки тому как ты считаешь, но они настолько глубоко спят внутри, что пробудить их легче всего через страдания, причинение боли. Кому-то нравится доминировать, кому-то подчиняться.
Это открытие шокировало меня. Я невольно уставилась на мать.
— Так вот… кроме того, Альтавиан богат. И, разумеется, может претендовать на Холм своего отца. Но тот не собирается на покой, еще пару сотен лет точно. А Альтавиану тесно. Он сам выстроил свой Холм, но по-прежнему находится в Доме Алмаза. Мои соглядатаи доложили, что он желает отделиться и основать свой Дом. Я лишь воспользовалась ситуацией и сделала предложение. Дала ему свою поддержку в обмен на твою защиту. Если бы со мной что-то случилось, он бы поддержал тебя. Да. Пусть он даровал бы тебе презрение и высокомерие, но не посмел бы тронуть. Ты не просто была бы его супругой, ты стала бы владелицей собственного Холма. Чего не было у меня в своё время. Я хотела передать его тебе, так же как мой супруг передал его мне.
— Боги, мама. Как ты жила всё это время? Почему ты вообще не ушла с отцом? Да плевать на все эти склоки, войну Холмов и прочее!