– Знаю.
– Большую часть денег придется потратить на новое дело. Останется совсем немного. Перебиваться придется довольно долго.
– Не беспокойся. – Джесси гладила его плечи. – Я же не волнуюсь. Я знаю, у тебя все получится.
Он посмотрел вниз на ее сияющее лицо, и его переполнило глубокое чувство изумления и благоговения.
– Где ты была всю мою прошлую жизнь?
– Ждала тебя. – Она притянула его к себе, обняв его ногами за талию и руками за шею.
Хэтчард овладел ею медленно, с нежностью, позволяя ей принять его всего в свое тело. Он видел, как светилось в ее глазах растущее желание, и ощутил такое полное чувство завершенности, какого не испытывал никогда в жизни.
«Ничто не имеет значения, – решил он. – Ни ожидающая неизвестность, ни потеря того светлого будущего, которое ждало меня в «Бенедикт фастенерз».
Ничто не имело значения, кроме Джесси и ребенка, которого они сотворят вместе.
– Я буду чертовски хорошим отцом нашему малышу, Джесси. – То была клятва, которую он должен выполнить во что бы то ни стало.
– Да, я знаю. – Она светло улыбнулась ему. – И не беспокойся. Может быть, нам удастся сохранить «мерседес».
– Вне всякого сомнения, черт побери.
Элизабет заплатила за книгу о знаменитых ученых-женщинах, взяла бумажный пакет и подошла к Джесси.
– Я готова. Хочешь теперь посмотреть одежду? – Элизабет вопросительно посмотрела на нее, когда они вышли из книжного магазина и попали в переполненные народом торговые ряды.
– Нет. Не хочу искушать себя, – сказала Джесси, чувствуя себя безмерно благородной и праведной, к тому же крайне экономной. – Нам с Хэтчем придется какое-то время считать каждый цент, пока не встанем на ноги.
– Не означает ли это, что большой свадьбы теперь не будет?
– Боюсь, что да. Но не волнуйся, ты все равно будешь моей подружкой. Мы лишь хотим сэкономить на всем лишнем. Например, не устраивать угощение для трех сотен гостей, как запланировали мамы.
– Но у меня все равно будет платье, которое выбрала мне мама? И маленькая шляпка?
– Обязательно. Мы с Хэтчем скорее всего будем в джинсах, но ты можешь надеть то прелестное платье невестиной подружки. Никаких проблем.
Элизабет искоса посмотрела на нее – не шутит ли она.
– Спасибо. А то мне ужасно хочется. А как насчет вечеринки в честь помолвки?
– Ну, это как договаривались, в пятницу. Хэтч не разрешил мне ее отменять. Сказал, не так уж у нас туго с деньгами, чтобы не отпраздновать помолвку. Да и она обойдется не слишком дорого, если никого, кроме тебя и Дэвида, не будет. Сделай мне одолжение и не заказывай омаров, хорошо?
– Странно будет, если только мы с Дэвидом придем.
– Знаю, – тихо согласилась Джесси. – Но мы все равно повеселимся.
Элизабет отвернулась, судя по всему, разглядывая витрину.
– Я буду по тебе скучать, Джесси. Джесси обняла ее за плечи и прижала к себе.
– Я тоже буду скучать. Но ты сможешь приезжать к нам в гости, когда только захочешь.
– Хэтч не будет возражать?
– Нет. Он возражать не будет.
– Как ты думаешь, а не можете вы уехать в Аризону? Это так далеко.
– Хэтч еще не решил. Многое зависит от того, где, по его мнению, лучшие перспективы для его нового бизнеса.
– Надеюсь, вы просто поедете в Портленд. Я бы смогла ездить туда на поезде в любое время.
Джесси глубоко вздохнула и смахнула с глаз непрошеные слезы.
– Я тоже вроде надеялась, что это будет Портленд. Но так или иначе все будет в порядке, малышка. Обещаю.
– Все изменится, верно?
– Боюсь, что да.
– Я надеюсь, ты будешь по-настоящему счастлива с Хэтчем. – Элизабет подняла лицо кверху, выдав слезы, блеснувшие за стеклами очков. – Я хочу, чтобы ты была счастлива, Джесси.
Джесси тоже уже не могла сдерживать слезы.
– Спасибо тебе, Элизабет. Большое тебе спасибо. – Джесси крепко обняла сестру, и так они долго стояли обнявшись и плакали в центре торгового зала, пока не подошел охранник и не спросил, не случилось ли чего.
Элизабет и Джесси отрицательно покачали головами и вышли на улицу, где рядом, в гараже, стояла машина Джесси.
Лилиан и Констанс ждали Джесси в своем офисе. Элизабет поморщилась, едва открыв дверь. Оглянулась через плечо.
– Берегись, Джесси. Они тебе сейчас зададут жару.
Констанс хмуро взглянула на дочь.
– Почему бы тебе куда-нибудь не сходить и не развлечься, Элизабет? Мы с Лилиан должны поговорить с Джесси.
– Конечно, мам. – Бросив сочувственный взгляд на Джесси, Элизабет вышла из офиса. Последовала недолгая пауза.
– Ну, Джесси… – Лилиан смотрела на дочь прямо и открыто из-за письменного стола. – Не поведаешь ли ты нам, в чем дело?
Джесси пожала плечами и опустилась в неудобное итальянское кресло.
– Да нечего рассказывать. Вечеринка по поводу помолвки в пятницу вечером. Дату свадьбы мы с Хэтчем еще не назначили, но это будет скоро. Мы собираемся перебраться либо в Портленд, либо в Феникс. Вот все, что могу сообщить сегодня. Хотите продолжения? Начало фильма в одиннадцать.
– Тут не место шуткам. – Констанс наклонилась вперед и сложила руки на столе. – Действительно договор между Винсентом и Хэтчем расторгнут?
– Да. Хэтч поставил условие, что компания будет разделена поровну между ним, Дэвидом, Элизабет и мной. Папа не согласился.
– Боже ты мой, да мы все давно знаем, что он на такое не пойдет! Мы долгие годы старались его уговорить. – Констанс хлопнула ладонями по столу. – Пропади он пропадом.
– Кто? Винсент или Хэтч? – сухо осведомилась Лилиан.
– Оба, – пробормотала Констанс.
– Вопрос в том, – сказала Лилиан, – что нам теперь делать.
– Ничего, – объявила Джесси. Лилиан покачала головой:
– Джесси, да посмотри ты на вещи реально. Слишком уж многое поставлено на карту. Ты не можешь вот так взять и сбежать.
– Я не сбегаю, я сделала выбор.
– Неверный, – отрезала Констанс. Потом вздохнула. – Джесси, ну будь разумной. Ты же сама говорила, что не уверена в своих чувствах к Хэтчу.
– Такого я не говорила никогда. Более того, сейчас я в них абсолютно уверена. Я приняла решение, Конни. Мне очень жаль, что оно тебя не устраивает, но другого я принимать не собираюсь.
– Надо подумать о будущем многих людей, – возразила Констанс. – Под вопросом доход моей дочери от «Бенедикт фастенерз». Равно как твой и Дэвида. Ты не можешь просто уйти.
– Еще как могу. – Джесси мягко улыбнулась. – Вот что я вам скажу. Оказалось, это совсем нетрудно. Кроме того, давайте посмотрим на все реально. С голоду никто не умирает. Возможно, вы не разбогатеете так, как рассчитывали, полагая, что компания станет гигантом в своей отрасли, но ведь и не обеднеете.
– Ты шутишь? – возмутилась Констанс. – Если не будет тебя, чтобы сдерживать Винсента, невозможно даже предсказать, как оно все повернется.
Лилиан кивнула:
– Она права, Джесси. Все может обернуться очень скверно. Винсент заставит нас умолять его о каждом центе. Ты знаешь, какой он.
– А вы не просите. Он от этого очень быстро придет в бешенство, – сухо посоветовала Джесси. – Ему нравится держать всех в узде с помощью денег. Лишите его этой возможности – вот мой совет.
– Легко сказать, – тихо заметила Лилиан. – Стоит мне подумать, во что могла превратиться «Бенедикт фастенерз», я… – Она замолчала, не окончив мысль.
– Ты не забывай, что речь еще идет о том, что пострадает наследство моей дочери, которое могло бы быть больше, если бы компания расширилась, – добавила Констанс.
– Элизабет обойдется. Ее никогда не интересовали деньги отца. Ей нужны были его любовь и внимание.
– Ну, с этим тоже теперь будет сложнее, раз ты уезжаешь, правильно?
– Ты должна подумать и о своем собственном наследстве, Джесси, – с укором заметила Лилиан. – Легко говорить, что можно бросить все ради любви, но что ты скажешь лет через пять, когда у тебя появятся свои дети?