В комнату деловито вошел служитель морга, неся бритву и чашку с пеной для бритья.
– Я не гробовщик, чтобы приукрашивать покойника к похоронам, – проворчал он, принимаясь за работу.
Как только мертвец был выбрит, Джек достал из своего мешка узел с одеждой и кинул его Тиффилду.
– Наденьте это на него.
Тиффилд рассмотрел груду одежды.
– Эти вещи выглядят точь-в-точь как ваша одежда.
– Не думай об этом! – бросила Чарли. – Просто одень этого мертвяка.
Тиффилд снова стал ворчать себе под нос, но натянул одежду на труп. Глядя, как грубо служащий морга обращается с телом, словно это мясная туша с рынка Смитфилд, Ева невольно поморщилась.
– Ну вот, – объявил Тиффилд. – Все для вас, в лучшем виде.
– Нужно еще кое-что, – сказала Чарли, достала из кармана юбки фляжку с виски и обрызгала лицо и грудь трупа. – Теперь он не мертвый, а просто мертвецки пьяный.
Произнося эти слова, она чувствовала себя странно и неуютно.
– Сколько мы вам должны за… за тело? – спросила мисс Уоррик.
Тиффилд начал было отвечать, но потом посмотрел на Чарли и замолчал. Через мгновение он сказал:
– Ничего.
Ева перевела взгляд с работника морга на Чарли и обратно. Тиффилд был явно в долгу перед букмекершей, но был ли это денежный долг или какой другой, Ева не знала, да и не имела ни малейшего желания узнать. Зачастую оставаться в неведении о некоторых вещах лучше для собственного же блага.
Не давая Тиффилду времени передумать, Джек взвалил тело на спину.
– Черт, а он тяжелый, паршивец, – процедил он сквозь зубы.
– Мы его вчера взвесили, – сказал Тиффилд. – Больше шестидесяти стоунов.
– Как и я, – пробурчал Джек.
– Тиффилд, нам надо идти. Условия стандартные, – объявила Чарли.
– Знаю, – последовал приглушенный ответ. – Я вас никогда не видел. Я ничего не знаю.
Чарли подошла к служителю морга и похлопала его по щеке.
– Хороший мальчик.
«Эта женщина могла бы давать уроки по непревзойденному нахальству», – решила Ева.
Выйдя на улицу, мисс Уоррик вздохнула с облегчением.
– Куда нам послать оплату? – спросила она Чарли.
– Не думайте об этом, – ответила букмекерша.
– Я не хожу в должниках, – прорычал Джек. – Скажи, сколько я должен, и тебе заплатят.
Чарли улыбнулась до странности зловеще.
– Простите, голубки, но когда, где и что – буду решать я. Рада видеть тебя на свободе, Джек. Было приятно с вами познакомиться, мисс Чопорность. – И, подмигнув, добавила: – Желаю приятного вечера.
Возразить против столь нелестного прозвища Ева не успела: Чарли растворилась в темноте.
Ева не жалела о ее уходе.
– У меня такое чувство, будто я тащу свой собственный труп, – проворчал Джек, переступая с ноги на ногу под тяжестью груза.
– Так и есть, – небрежно сказала Ева, однако она тоже остро ощущала сходство между Далтоном и этим мертвым мужчиной.
Джек фыркнул:
– Как там говорят образованные? Вне всякого сомнения. Ладно, пошли меня убивать.
Игорный клуб, к которому они пришли, был заведением такого сорта, какие любят посещать джентльмены. Он балансировал на тонкой грани между сомнительным и приличным, и это, по-видимому, притягивало толпы состоятельных господ. Не столь элегантный, как клубы Сент-Джеймса, но и не такой вульгарный, как притоны, сгрудившиеся вокруг Ковент-Гардена. Джек по опыту знал, что на втором этаже клуб держит несколько девушек, но мужчины большей частью приходили сюда играть в карты и рулетку, слишком много пить и слишком громко смеяться.
Рокли приезжал сюда каждый четверг, но Джек на всякий случай заглянул в переулок за клубом и убедился, что карета этого мерзавца там. Было около четырех часов утра, обычно примерно в это время Рокли уходил из клуба и направлялся домой, чтобы заснуть крепким сном человека, лишенного совести.
Ева находилась в условленном месте. Джеку оставалось только ждать в укрытии на противоположной стороне улицы. Если в следующие несколько минут все пойдет хорошо, он станет намного ближе к заветной цели. Если нет – завтра Тиффилд будет показывать его труп какому-нибудь новому заинтересованному покупателю.