– Итак, жених или невеста? – спрашиваю я, наблюдая, как замешательство на его лице превращается в осознание.
Риз улыбается, поднося стакан к губам.
– Невеста вроде. Я не так хорошо знаю Сару, но я работаю с её отцом. Это он пригласил нас четверых, – мужчина рукой указывает в сторону Йена и Трента, сидящих за столом. Я качаю головой, когда понимаю, что Билли и Джои уже пропали без вести. Джои такой предсказуемый. Мы пробыли здесь целых пять минут. – А ты?
– К сожалению, жених, – я закатываю глаза.
Он подходит ближе, задевая своим пиджаком мою голую руку, и наклоняет голову ко мне.
– Правда? Почему мне кажется, будто ты действительно знаешь жениха, сладкая Дилан?
Сладкая Дилан? Ох. Я смотрю ему в глаза.
– Потому что я действительно знаю жениха. Он мой бывший.
Его глаза расширяются, и он отшатывается назад.
– Серьёзно?
Я киваю.
– Изменяющий бывший, если быть точнее.
– Блядь. Это отстой. Я имею в виду, разве тебе не неловко? Почему ты здесь?
Я смеюсь, и свободной рукой сквозь толпу людей указываю на десертный стол.
– Видишь тот красивый, пятиярусный восхитительный свадебный торт? – Риз кивает, смотря мне в лицо. – Я его сделала. Поэтому я и здесь.
– Шутишь? Значит, ты пекарь?
Я гордо улыбаюсь, когда диджей включает более нежную музыку.
– Дамы и господа, прошу всех обратить внимание на главный вход. Вечеринка начинается!
Толпа, приветствуя, свистит, когда подружки невесты и друзья жениха по парам выстраиваются у двери. Я застываю, когда чувствую, как к моему уху прижимаются губы, мой пульс начинает бешенно стучать.
– Ты заинтересована это смотреть? – его лицо опасно близко к моему, и я запинаюсь, когда его запах окутывает меня и наполняет лёгкие. Он пахнет цитрусами; внезапное желание зарыться лицом в его шею и глубоко вдохнуть его аромат наполняет меня.
– Не совсем, – мягко отвечаю я, взглянув в эти зелёные глаза. Кивнув, Риз хватает меня за локоть и тянет через толпу, остановившись у стола с тортом.
– Итак, что здесь у нас? – он делает глоток из своего стакана, пока мы оба восхищаемся моей работой. Я лучезарно улыбаюсь, глядя на своё творение. Это, действительно, потрясающе.
– Ну, сам торт это бисквит оранжевого цвета с ликёром «Гранд Марнье», взбитыми сливками и джемовым наполнителем, – я жестом указываю на жемчужинки персикового цвета и коралловые лилии, каскадом ниспадающие по одной стороне, – и бусинки, и цветы сделаны из сахара, так что, всё съедобно.
Наклонившись вперёд, он, сморщив лоб, восхищается цветами, внимательно изучая их. Я очень признательна такому его интересу, учитывая то, как чертовски тяжело их делать. Не могу сдержаться и тихо хихикаю над его серьёзным лицом. Я никогда не видела, чтобы даже женихи с таким любопытством рассматривали торт, который я сделала.
– Вау. Я думал, что цветы настоящие. Их действительно можно есть?
Я с гордостью улыбаюсь.
– Хм, ага. Они безумно сладкие и растворяются на языке, как только тепло твоего рта касается сахара.
Выпрямляясь, Риз приподнимает бровь.
– Иисус. Это прозвучало так грязно, – говорит он низким прерывистым голосом. Я пожимаю плечами, молча представляя, будто всегда делаю так, чтобы слова звучали грязными, – что кажется смешным даже в моей голове. Ничего грандиозного, просто моя манера речи.
– Итак, Риз, чем ты занимаешься? – я делаю щедрый глоток своего напитка, и, зажав соломинку зубами, смотрю, как его взгляд путешествует к моему рту.
После некоторого колебания, когда его глаза задерживаются на мне, он отвечает:
– Я независимый бухгалтер в «Уокер и партнёры».
Почти задыхаясь от его признания, я прочищаю горло, а его глаза расширяются.
– Чёртова брехня. Бухгалтер? Ты?
Он должно быть шутит. Красивый и чертовски умный? Такое чувство, будто я встретила единорога.
Риз кивает и с небольшой усмешкой изучает моё лицо.
– Это тебя удивляет?
– Да. Обычно мужчина, занимающийся моими налогами болен псориазом и больше похож на моего отца. Не может быть, что такой горячий парень как ты, мог быть бухгалтером.
Боже, Дилан. Закрыв глаза, я трясу головой, слыша его смешок. Когда, наконец, я их открываю, то натыкаюсь на его любопытный взгляд, губы Риза слегка раскрываются, как будто он собирается говорить. Через акустическую систему доносится голос диджея, останавливая его: