Я пытаюсь представить, какое у Лоренса стало лицо после этих слов, и мягко смеюсь.
— Похоже, она была замечательной. Мне она нравится.
— Как только выяснилось, сколько ей лет, я решил забыть о ней и перестал заходить в тот паб. Но чем дольше держался от нее в стороне, тем сильнее мне ее не хватало, тем больше я хотел ее. Я боролся с самим собой, но победить сердце не вышло. Сердце — оно ведь, знаешь, капризное. Уж если чего захочет, то логика может отправляться к чертям. И в конце концов я вернулся. Со временем мы подружились. Я смирился со своим влечением к ней, пообещав себе подождать, когда она станет совершеннолетней, чтобы тогда начать ухаживать за нею как полагается. — Он делает паузу, полностью уйдя в воспоминания о прошлом.
— Впервые за очень долгое время я ощутил, что во мне видят меня — а не Лоренса, сына Александра и Барбары Ротшильд. — Он качает головой, на красивом лице — мягкая улыбка. — Она была совсем юной, но что-то в том, как она двигалась и смотрела на меня, сводило меня с ума. Шли дни. Я отчаянно влюбился в нее и был счастлив любить ее издалека. Я знал, что и у нее есть ко мне чувства, но насколько они глубоки, не понимал.
— Как-то раз, когда мы после кино возвращались домой, она спросила, почему я до сих пор не поцеловал ее. Я был так ошарашен, что не нашелся с ответом, и тогда она рассмеялась и поцеловала меня сама. В день, когда ей исполнилось восемнадцать, я поговорил с ее дедом. Сказал, что до беспамятства влюблен в его внучку, и попросил разрешения пригласить ее на свидание.
— Почему не с ее отцом?
— Ее родители умерли, когда она была совсем маленькой, и они с младшим братом остались на попечении у бабушки с дедушкой.
Я хмурюсь, думая о том, что ее история очень похожа на историю Ронана. Но потом, не желая думать о нем, заталкиваю эту мысль в подсознание.
— Ее дед дал мне свое благословение. Мой план был таков: пригласить ее на празднование восьмидесятилетнего юбилея своего деда и там наконец-то начать действовать. Когда мы приехали, я представил ее членам своей семьи, близким друзьям и Брэдли Стэнлопу, своему лучшему другу.
Мои глаза удивленно распахиваются.
— Из «Стэнлопской стали»?
Он сжимает челюсти.
— Ты его знаешь?
— Конечно. Не лично, но он встречался с Пенелопой Питт, моей любимой актрисой.
Он горько смеется.
— Да, он такой, наш Брэдли. Он был золотым мальчиком — всеми любимым, всегда с красоткой под боком. Я же рос замкнутым, до крайности стеснительным в общении с девушками и не высовывал носа из книжки.
— Как же вы подружились, если были настолько разными?
— Наши семьи были очень близки. Мы вместе росли и ходили в школу. Я восхищался им, поскольку видел в нем то, чего сам был лишен. Пока я утопал в ответственности и родительских ожиданиях, он был волен делать абсолютно все, что захочет. Полагаю, в глубине души мне хотелось стать на него похожим, узнать, каково это — быть всеобщим любимцем.
— Что случилось после того, как вы пришли туда?
Он с деланным безразличием пожимает плечами, но его взгляд становится жестким, и скрыть это у него не выходит.
— Брэдли увидел ее и захотел. Он вскружил ей голову своей внешностью, шармом, фамилией своей семьи, вниманием, которое уделял ей.
— Что! О боже… нет. — Я трясу головой, мое сердце болит за него. — Но она же…
— Любила меня? — насмешливо договаривает он. В его тоне лед. — Нет, Блэр. Я так не думаю. Довольно скоро они начали встречаться, ну а я продолжил жить дальше, как жил.
— Но так и не забыл ее, да?
Пока он удерживает мой взгляд, я догадываюсь, каким будет ответ.
— Однажды я случайно увидел ее на улице. Едва взглянув на нее, я немедленно понял, что что-то произошло. В ее глазах больше не было света. Я собирался пройти мимо, сделав вид, что не заметил ее.
— Но?
— Она расплакалась, стала вымаливать прощение за свою слабость. Потом, успокоившись, призналась, что забеременела от Брэдли. Вот только Брэд успел ее расхотеть. Он предложил ей деньги, чтобы она избавилась от ребенка и убралась из его жизни, — с отвращением произносит он.
— Ублюдок. И что же ты сделал?
Какое-то время Лоренс молчит.
— Я предложил ей выйти за меня замуж, пообещав воспитать ребенка как своего. Но она отклонила мое предложение. Сказала, что, пока была ослеплена Брэдли, не осознавала, что на самом деле любит меня, и именно по этой причине не станет мной пользоваться.