========== 1. Мой кровавый Валентин ==========
— Сэм, передай мне пиво, а то мозги уже сводит, — устало сказал Дин и коснулся пальцами переносицы. — У тебя есть хоть малейшее предположение, зачем пара молодых влюбленных вырвала друг другу сердца? Это что, новый способ поведать о чувствах?!
А что, самое время, — День Святого Валентина. Дин искренне ненавидел этот праздник, просто до глубины души. Его раздражали навязчивые украшения в виде сердечек, сопливые романтические песни и подростки, которые обжимались друг с другом на каждом углу. Еще больше бесили влюбленные парочки, толпами бродившие по улицам. Они взирали на одиноких прохожих исключительно свысока, как на последних неудачников. По крайней мере, Дину так казалось, и чувствовал он себя крайне неуютно. Отдельно Винчестер презирал избитые и никому не нужные подарки: все эти «валентинки», шарики и прочую глупую дребедень. Даже само слово «любовь», написанное на кривом сувенире китайского производства, мгновенно приобретало пошлый, заношенный оттенок. Тем не менее, год от года вокруг четырнадцатого февраля раздували такой невероятный ажиотаж, что праздник вызывал все большее и большее отвращение.
Сама по себе дата, конечно, не являлась особенной. Проблема крылась в том, что Винчестеру старшему тотально не везло в День всех влюбленных. Он сам не знал, где успел так нагрешить, но неприятности сыпались на него как из рога изобилия, еще со школьных времен. То подружка изменит с каким-нибудь мудаком, то он сам накосячит и нарвется на ссору. Расставание в День Святого Валентина вообще стало классикой жанра. И это только вершина айсберга. Четырнадцатого февраля Дин стабильно ругался с Сэмом, или с отцом, или со всеми сразу. С годами к списку добавились изысканные, непременно кровавые события с участием монстров и заранее подступающая к горлу тревога. После пережитых днем злоключений Винчестер старший, как правило, зависал в ближайшем баре и старался утопить свое паршивое настроение в алкоголе. Частенько заводил интрижку на одну ночь, и даже умудрялся почувствовать себя счастливым. На короткое мгновение. Утром парня неизменно настигало мучительное похмелье, вместе с гадким послевкусием от одиночества и невысказанных обид.
— Чувак, ну серьезно, мы битый час просматриваем записи с камер наблюдения, а я никак не могу сложить картинку воедино, — простонал Дин, отхлебывая выданное ему пиво. — Каждая жертва убита с такой фантазией, но где связь? Вот этот мужик на площади, например. Надулся, словно огромный воздушный шарик, и лопнул на глазах у своей девушки. Какое отношение он имеет к супружеской паре, зацеловавшей друг друга до смерти? Не говоря уже о несчастном Ромео, который шагнул с крыши на глазах у изумленной публики. Очевидцы утверждают, что с криками об «окрыляющей» силе любви. Никаких идей, одно сплошное безумие.
— Да, братец, я сам теряюсь в догадках, — задумчиво ответил Сэм. — Ведьмовских мешочков мы не нашли, на массовые галлюцинации тоже не тянет. Может, проклятый предмет?
— Сэмми, какой предмет?! За целый день мы НИЧЕГО не обнаружили, от слова “совсем”. Ни странных посылок, ни покупок, ни находок. Нет пересечений между жертвами, тупик! И тем не менее, у нас семь трупов и это далеко не финал. Словно кто-то заставляет людей умирать от переполняющей их любви. Божество, не знаю, колдун… Или ангел.
— Какой ангел? — с недоумением спросил младший брат. - Типа, больной на голову купидон?
— Просто предположение, Сэмми. Больше ничего на ум не приходит, — в отчаянии покачал головой Дин. — Ладно, пошли отсюда. А то кафе уже закрывается, мы последние посетители.
— Согласен, сегодня мы ничего нового уже не изобретем. Надо вернуться в мотель и пошерстить Интернет, вдруг что-то прояснится.
В узком переулке нестерпимо воняло мусоркой, а единственный фонарь отбрасывал тусклый свет на мокрую безлюдную улицу. Дерьмовая обстановка, вполне подходящая к дерьмовому четырнадцатому февраля. Дин искренне не понимал, почему они с братом постоянно вынуждены разгребать кровавое месиво, пока весь остальной мир наслаждается жизнью? Демоны, перевертыши, ведьмы, ангелы, будь они неладны. Купидоны теперь подоспели.
— Кас! — от обиды заорал Винчестер старший во все горло. — Кас, тащи сюда свою пернатую задницу! Тут по твоей части.
Фигура ангела возникла на темной улице без промедлений. Знакомый бежевый плащ и небрежно повязанный галстук развевались на холодном ветру, но выражение лица небесного создания, как всегда, оставалось невозмутимым. Внимательный взгляд синих глаз пронзал насквозь, хотя в его глубине проглядывались теплые искорки заботы по отношению к своему человеку. Тому единственному, которого он однажды вытащил из адского пекла. Но этот скрытый огонек всякий раз оставался незамеченным и неоцененным.
— Здравствуй, Дин, — привычно произнес Кастиэль. — Ты звал меня. Что случилось?
«Я устал. Я так устал скрываться за маской безразличия. Знаешь, Дин, у ангела тоже могут быть чувства. Мне жутко обидно, когда ты так ко мне обращаешься. И больно, я ведь тоже живой. Тем не менее, я не показываю своих эмоций и лечу к тебе по первому зову. Почему? Потому что по неведомой причине я всегда о тебе помню. Я ангел. Наверное, так задумано. Или нет? Какой колдовской нитью ты привязал меня, и почему она такая прочная? Не могу объяснить. Только чувствую, что должен быть рядом. А ты упорно не замечаешь моего особого отношения, принимаешь его как должное. Ну же, посмотри на меня. Что ты видишь? Неужели ничего, кроме холодного взгляда небесного воина?»
— Привет, Кас, — растерянно сказал Винчестер, сбитый с толку неожиданным появлением друга. — У нас тут странные дела происходят. Скажи, купидон может наложить проклятие?
— Что? — переспросил Кастиэль и нахмурился от абсурдности вопроса. — Нет, конечно. И убить не может, если ты это имел в виду. Он же несет любовь, не знает зла. Никогда никому не мстит. Разве только…
— Только? — хором переспросили Винчестеры.
— Проклятие можно наложить на него, — медленно произнес Кас. — Тогда ангел любви может передать чары своим прикосновением. А чтобы соединить два сердца, купидон должен прикоснуться к каждому из влюбленных. И если изначальное проклятие нацелено на смерть, оно заставит человека искать ее. Посредством любви, разумеется.
— Великолепно, — всплеснул руками Дин. — Теперь мы ищем проклятого амура.
— Кас, ты можешь осмотреть город и найти нашего купидона? — с надеждой спросил Сэм.
— Нет, как? — опять удивился Кастиэль. — Сегодня День Святого Валентина, их тут десятки!
— Ну попробуй, ладно? — упрашивал старший Винчестер. — Вдруг кто-то из крылатых пупсиков покажется тебе подозрительным.
— Ладно, ждите здесь, — согласился ангел и мгновенно исчез, оставляя Винчестеров в полном недоумении.
Дождь на улице только усиливался, и одежда быстро пропиталась противной влагой. По лицу стекали мелкие холодные капли, а тело пробирала леденящая дрожь. Дин замер в ожидании и, облокотившись о кирпичную стену соседнего здания, постарался привести мысли в порядок. Кастиэль… ну куда ты провалился? Обыскать Элвуд можно за пару секунд, а тебя нет уже целую вечность. Время тянется невообразимо медленно: минута, еще одна. Как долго. Я страшно замерз в этом переулке, Кас! Ну постарайся, пожалуйста. Пусть этот кошмар закончится, вместе с проклятым четырнадцатым февраля. Я устал от темноты и холода, если бы ты только знал, как сильно…
Знакомый шелест крыльев аккуратно потревожил тишину вечера, и в свете фонаря вновь появилась фигура ангела. Кастиэль прибыл не один. Стальной хваткой он сжимал за плечо неизвестного мужчину, почему-то абсолютно голого и перепуганного до смерти.
— Нашел, — коротко сообщил ангел и посмотрел на Дина. — С ним явно что-то не так, я чувствую. Какое-то заклинание.
— Ах ты гаденыш! — взревел Винчестер от ярости и смачно врезал купидону по физиономии. — На кого ты работаешь, говори! Кто передал тебе проклятие?
Мужчина заплакал, точно ребенок, поджал губы и перепугался еще больше.
— Чувак, подожди, успокойся, — старался унять брата Сэм. — Может, он ни в чем не виноват! Надо выяснить, кто придумал такую хитрую аферу. Купидоны не могут намеренно причинять вред, помнишь?