— Не надо вставать, дорогая. Сейчас ты ему ничем не поможешь.
Клер опустилась в кресло.
— Я не могла больше ждать, Эндрю, боялась, что они все-таки поймут свою ошибку и…
— Я тоже боялся этого, должен сознаться, но не мог придумать, как ему помочь.
— А вы и не смогли бы этого сделать. Показать себя — означало выдать Джайлза. Я поняла — никто из них не сможет сразу разобраться, с кем имеет дело, не сможет узнать моего имени… Тогда мною была послана записка к Олфилду с просьбой о встрече для обсуждения долгов моего брата их заведению…
— Но ведь у вас нет брата, Клер, — удивилась Сабрина.
— Об этом знаем только мы, но он-то не знал… Олфилд пришел сюда. Это мне и было нужно… А когда он узнал, что я и есть та ужасная леди Рейнсборо, мне уже не составило труда убедить его в своей готовности снова совершить убийство, покончив с ним.
— Боже мой, Клер, вы сошли с ума! — воскликнул Эндрю.
— Совсем чуть-чуть, — согласилась она, взглянув на свои ладони. Ей все еще не удалось до конца разогнуть пальцы. — У меня перед глазами все время маячило лицо Джастина, угрожавшего Джайлзу.
На минуту Клер замолчала.
— Думаю, только это помогло мне убедить мистера Олфилда, — со слабой улыбкой произнесла затем она.
— Ты бы смогла убить его?! — охрипшим голосом спросила Сабрина.
— Не знаю, — призналась Клер. — Я сказала ему, что буду приглашать их к себе одного за другим, пока кто-нибудь не отведет меня к моему мужу.
— А где Олфилд сейчас?
— Остался где-то там, в одном из грязных переулков Сент-Джайлза, — сказала Клер. — Надеюсь, он доберется пешком до своего дома…
Пришел доктор, и Клер настояла на том, чтобы присутствовать при осмотре Джайлза, находящегося все еще без сознания.
— Если не считать последствий голода и жажды, надеюсь, с лордом Уиттоном все в порядке, миледи.
Он ободряюще посмотрел на Клер.
— Не могли бы вы рассказать мне о причинах, которые довели пэра королевства до такого состояния, леди Уиттон?
— Он попал в руки двух негодяев, продержавших его несколько дней впроголодь, но сейчас мне бы не хотелось говорить, почему это произошло.
— У него нет ни синяков, ни каких-либо повреждений. Думаю, к утру он очнется.
— Тогда я буду присматривать за ним, — сказала Клер.
— Хотел бы вам заметить, леди Уиттон, вы сами не слишком хорошо выглядите.
— Еще одна ночь без сна уже не сыграет большой роли, особенно сейчас, когда Джайлз в безопасности, — радостно улыбнулась Клер, провожая доктора и подставляя стул к кровати мужа.
Волосы Уиттона свалялись и стали грязными; явственно ощущался запах погреба, хотя слуга снял с него всю одежду и надел чистую ночную рубашку. Под глазами залегли темные круги, и, когда врач осматривал его, Клер показалось, что он очень похудел. Но, слава Богу, он дома, и ему ничего не грозит.
Она снова посмотрела на свои руки и стала поочередно сжимать и разжимать пальцы, пока ей не удалось до конца развести их.
Что о ней подумает Джайлз? Если раньше он не мог позволить себе видеть ту Клер, которая убила мужа, как же, Боже мой, Уиттон сможет терпеть ее, готовую убить снова, пусть даже для его собственного блага?
Леди Уиттон не шевелилась, слезы медленно потекли по ее щекам, унося с собой напряжение, скопившееся за эти долгие и ужасные дни. «Я могу плакать хоть целую неделю, — подумала Клер, — могу не просыхать от слез… Все равно мой муж будет заботиться о той девочке, которой я когда-то была, но не о женщине, которой я стала…»
Понемногу усталость сделала свое дело, и она погрузилась в сон.
Джайлз спал… Во сне он видел, как Боксер и Жаба тащат его по ступеням навстречу свету, в котором плавает лицо жены, застывшее и зловещее.
— Теперь он знает меня, — говорит она его мучителям. — Бросьте этого господина обратно в подземелье.
Он хотел что-то сказать, но с губ не сорвалось ни слова. «Никогда не кончится этот плен, — подумал Джайлз, — пока я не скажу Клер, что люблю ее такую, какая она есть…»
Он проснулся на рассвете, еще ночь властвовала над миром.
«В подвале совсем не такой свет», — подумал Джайлз. Постепенно он начал понимать, что лежит в роскошной и уютной кровати. В собственной постели… Повернув голову, увидел спящую женщину… Только свеча мерцала в ночи… Медленно, очень медленно, чтобы не допустить головокружения, Джайлз сел, а затем приподнялся.
Клер сидела все еще в том платье, которое он успел рассмотреть и запомнить, когда его вытаскивали из подвала. Но ведь делали это не для того, чтобы спасти и привезти домой… Он смутно помнил, как его втащили в карету, увидел застывшее белое лицо жены.
Но в этом лице нет ничего враждебного, оно полно страха и решимости. Каким-то чудом Клер отыскала его и спасла. Спасла! Леди спасла своего рыцаря!
Он вспомнил… Да… В руках она держала пистолет. Ее вид говорил, в этом не могло быть никаких сомнений, что она способна убить. Она была способна убить! Клер уже убила кое-кого, его храбрая жена… Чтобы спасти себя от неминуемой, а его от возможной смерти.
Джайлз положил голову на подушку, повернулся лицом к Клер и стал внимательно рассматривать все черточки, все линии фигуры его милой и такой смелой жены. Как он мог быть так слеп! Чего он боялся? Боялся признаться себе, что Клер Дайзерт тяжело обидела его и потом вступила в ужасный брак? Боялся, что она не сможет стать той Клер, которую любил? Как Джайлз мог любить женщину, обидевшую его, заставившую так страдать?
Но теперь Уиттон видел, что его Клер оказалась той, которая необходима ему в жизни. Обстоятельства и ее внутренние силы изменили ее. Но не до такой степени… Не до неузнаваемости… И, слава Богу, не настолько, чтобы это помешало изменить к лучшему их совместную семейную жизнь.
Дверь медленно отворилась, в комнату на цыпочках вошла Сабрина. Джайлз приветственно взмахнул ей рукой.
— Ты уже проснулся? — прошептала она, присаживаясь на край кровати, и положила свою руку на его. — Это были ужасные дни. Если бы я не любила Эндрю так сильно, я бы возненавидела его за все то, что случилось с тобой.
Джайлз покачал головой.
— Это не его вина, Брина. Просто я оказался слишком упрям… Ведь я так и не назвал им свое имя.
— Слава Богу, — ответила она, — думаю, твоя жизнь для них почти ничего не значила.
Последние слова прозвучали довольно громко. Клер вздрогнула и и открыла глаза. Когда она увидела проснувшегося Джайлза, ее лицо вспыхнуло, но затем снова погасло, когда вспомнила, что сделала.
— Джайлз, — спокойно произнесла она, — я рада твоему пробуждению…
Клер неловко поднялась.
— Я скажу Хенлею, чтобы он принес тебе немного ячменного отвара.
Джайлз сделал недовольную гримасу, а Сабрина пояснила:
— Это все, что разрешил доктор на первый день… Придется тебе примириться с этим.
— Тогда воды! Простой холодной воды, — потребовал он. — И хотя бы немного каши… Хорошо, Клер?
— Хорошо, — улыбнулась она и быстро вышла.
— И еще много горячей воды для ванны, как только к тебе вернутся силы, — засмеялась Сабрина, сморщив нос.
Джайлз провел рукой по волосам.
— Может быть, и тут что-нибудь завелось, — произнес он и рассмеялся, когда Сабрина с криком отпрыгнула в сторону.
— Я пошутил, Брина.
— Придется попросить принести тебе щелоковое мыло и частый гребень… Думаю, все это очень пригодится в данный момент, — засмеялась Сабрина.
ГЛАВА 33
Лежа в ванне, Джайлз подумал, как много в своей жизни он считал само собой разумеющимся: вода, каша, горячая ванна… Простые вещи, значащие сейчас для него больше, чем любые предметы роскоши.
Сабрина прислала щелоковое мыло и частый гребень. И, как сказал его слуга, ему еще повезло: в волосах Джайзла удалось обнаружить всего лишь несколько насекомых.
Он спокойно проспал остаток дня и проснулся только на следующий день к обеду, в полдень, когда пришел доктор.