- Извините, похоже, я ошиблась кабинетом, - пробормотала я, собираясь выйти обратно в коридор, но Алла остановила меня.
- Нет. Ты не ошиблась. Проходи.
Я зашла, пожалев о том, что так быстро покинула столовую и направилась к задней парте.
- Зачем садиться там далеко? Сядь сюда - раздраженно заметила женщина и показала на первую парту прямо перед собой.
Но кто сказал, что я должна ее послушаться?
- Нет, мне здесь удобнее, - тихо возразила я, оставаясь на месте.
- А я предпочитаю, чтобы ты сидела ЗДЕСЬ, - настойчиво повторила свое пожелание Алла. Ее глаза отнюдь не были теплыми, и это была не единственная причина, по которой я не хотела садиться на первую парту, однако что-то подсказало мне, что она не отступится, и я подчинилась. С громким стуком я бросила на парту свою сумку и стала рыться в ней, отыскивая тетрадь и ручку. Найдя все что нужно, я повесила сумку на стул и уселась, сложив руки на груди и посмотрев на женщину самым недружелюбным взглядом, на который была способна.
Ей, похоже, было все равно. Прекрасно.
Позади послышались шаги, я с надеждой обернулась, предполагая, что это кто-то из моих знакомых, но по проводу шла незнакомая мне женщина.
Она подошла к столу Аллы и поставила на него какую-то коробку, из нее доносились странные звуки.
- Еще что-нибудь нужно? - спросила женщина, стоя перед ней с воистину военной выправкой.
- Нет.
Кивнув, незнакомка так же стремительно покинула кабинет.
Стали подтягиваться остальные, многие перешептывались, на передние парты сели "заучки" с которыми я не любила общаться, рядом со мной оказалась Ксюша. Весьма странная девушка, она часто напоминала мне безумную, поэтому я старалась держаться от нее подальше. Мои подруги пришли последними и с удивлением посмотрели на меня на первой парте.
- Итак, хватит шушукаться! - резко заметила Алла, когда кабинет заполнился.
Все мгновенно притихли. Я заметила, что в ее голосе слышалась власть, и еще что-то, что заставляло слушаться беспрекословно и... бояться.
- Меня зовут Алла Евгеньевна, и я временно буду у вас преподавать. Я не знаю, как правильно назвать этот урок, но в целом наши занятия буду объединяться под термином пытки.
По моей спине пробежались мурашки. Надеюсь на этих занятиях ученики на первых партах не пушечное мясо?
Алла подошла к коробке на столе и запустила туда руку.
- Вы должны научиться понимать жестокость, применять жестокость. Быть жестокими и не испытывать никаких жалких пережитков вроде совести. На свет появилась обычная белая мышь, такая, каких используют в лабораториях для экспериментов, женщина гладила ее и поигрывала с ней, медленно расписывая нам виды пыток. Психологические, физические...
Я отвлеклась от ее слов, наблюдая за зверьком. С каждой секундой он мне нравился все больше и больше. В какой-то момент он даже укусил Аллу за палец, за что я мысленно вручила ему медаль за отвагу и пользу человечеству. Алла остановилась перед моей партой и неожиданно мышка упала прямо передо мной.
- Хочешь ее погладить?
Неужели мой интерес не скрылся от женщины?
Я протянула руку и погладила мышку, та посмотрела на меня своими большими глазками бусинками. Этот взгляд вызывал жалость. Неожиданно женщина слегка сжала лапку животного, и оно запищало.
- Ей же больно! - возмутилась я.
- Еще немного надавить, и лапка сломана, - спокойно заметила женщина. Раздался хруст и писк стал просто невыносимым, я почувствовала гнев, злость и жалость. А еще шок, от осознания всей жестокости, с которой нужно решиться сделать такое с живым существом.
- Хочешь сделать то же со следующей? - в ее голосе была учтивость, словно она пропускала меня вперед в транспорте или просила передать соль или...или...
Я покачала головой, не зная, что ответить.
- Не правильный ответ, - заметила женщина. - Мы не должны испытывать не любви ни жалости.
Я бросила на нее злой взгляд.
- В таком случае и людьми нам быть не обязательно. - парировала я.
- А можно мне? - раздался рядом со мной голос Ксюши. В нем было желание...
- Конечно милая.
Я с удивлением смотрела, как Ксюша взяла в руки животное, улыбаясь, погладила его, а затем снова раздался тот противный хруст и визг. Животное мучилось.
- Прекрасно. Может еще кто-то?