— Адалин, вы придумали имя для своего сына, чтобы я могла записать это в его карточку?
Она послала мне остекленевший взгляд.
— Мне наплевать, как ты его назовёшь. Просто дай мне что-нибудь от этой чёртовой боли, которая всё ещё не проходит.
Я редко шокировалась, но это заставило мой рот широко открыться.
— Вы знали, что у вас будет сын? На данный момент мы можем оставить всё это незаполненным, пока вы не решите, как бы хотели его назвать.
Она отмахнулась от меня.
— Ошибка. Что насчёт этого? Назови его Ошибкой. Если бы я не была беременна этим гадёнышом, то не была здесь с кровотечением и адской болью.
Я стиснула зубы, смотря на доктора, который зашивал её небольшой разрыв. Он покачал головой, говоря мне отпустить эту ситуацию. Мне нужна была передышка.
Я спросила другую медсестру, которая продолжала молчать, пока приводила всё в порядок.
— Не возражаешь, если я выйду?
Выражение моего лица, должно быть, говорило само за себя.
— Иди, я справлюсь.
Я бросила медицинский лоток, который держала в руках, на стол и вышла за дверь. Пробираясь к лестнице, села и опустила свою голову на руки. Что, к чёрту, было не так с некоторыми людьми? Я знаю, наркотики действительно очень сильно вредят, но это было за пределами моего понимания. Это был невинный ребёнок. Тот, кто не просился на свет, и которого принесли в этот мир боли. У малыша будет долгая дальняя дорога. У него не было имени, а мать была больше заинтересована в следующей дозе, чем в вопросе — есть ли у него все десять пальчиков на руках и ногах. Иногда я действительно ненавидела людей.
Тёрнер
Я нервничал. Какого чёрта я нервничал? Я был на сотнях свиданий, и вы бы никогда не подловили меня с потными ладошками. Вытирая их об штаны в миллионный раз, я подъехал к дому Аннабелль и вышел из машины. Эта девушка разожгла во мне любопытство. Я ничего не знал о ней, за исключением мелочей. Обычно женщины были очень общительными и хотели рассказать о себе, но не Аннабелль. Её жизнь оставалась частной, и выуживание из неё информации было похоже на игру «поиск предметов». Я постучался, и она сразу же открыла мне. Порыв ветра от двери принёс лёгкий аромат её духов, который проник в мои ноздри. Сахарная вата. Она пахла как восхитительная сахарная вата, и я хотел попробовать её, чтобы убедиться, была ли она такая же сладкая.
— Привет, — она послала мне застенчивую улыбку.
— Привет. Ты выглядишь замечательно, — похвалил я, разглядывая её с головы до ног, обутых во вьетнамки. Она была примерно на фут ниже меня, и имела тонкую талию. У неё не было больших сисек, но ее определенно поместились бы в мою ладонь. Но эта задница… и эта задница в этих джинсах. Бог мой, я был любителем задниц, и её была идеальной.
— Спасибо, — она неловко стояла в дверном проёме, выглядя так, словно ждала чего-то. — Таааааак что, мы идём?
Боже, я пялился. Бедняжка не могла даже двинуться, чтобы обойти меня.
— Ах, да. Но, думаю, лучше тебе переобуться в кроссовки. Прости, я должен был тебя предупредить.
Она зашла внутрь, схватила розово-чёрные «Найк» и понесла их в руке. Открыв пассажирскую дверь, она залезла в мой чёрный «Корвет» и расположилась там.
— Удобно?
— Мммм.
Я направился к своему месту и завёл машину. Я наслаждался урчанием двигателя каждый раз.
— Так, ты знаешь что-нибудь о машинах? — спросил я, пытаясь бросать подсказки о том, куда я её везу.
Она выглядела озадаченной.
— Нет, не особо. А что?
— Просто интересуюсь, — улыбнулся я.
— Ты собираешься сказать мне, куда мы едем?
— Да, когда мы будем на месте.
Её маленькие руки спокойно лежали на коленях. Я хотел потянуться и прикоснуться к молочно-белой коже, чтобы увидеть, была ли она такой же мягкой, как выглядела, но я воздержался. Деревья и несколько городских зданий пронеслись мимо, когда я ехал к южной стороне Атенса. Радио тихо играло, а я просто надеялся, что её нравится кантри.
— Ладно, давай сыграем в маленькую игру, чтобы мы могли узнать друг друга получше. Ты «за»?
Её голубые глаза уставились на меня.
— Конечно. Пока это не будет слишком личным.
— Что по твоему личное?
— Тёрнер, — она сказала моё имя, словно отчитывала меня. Моя пара на свидании была злюкой. Хорошо.