Впрочем, лично ему повезло, что тот пришел, потому что если дело правильно раскрутить, на нем можно заработать неплохие дивиденды. Правда, для начала следует добраться до человечка торгующего чудесами. Юрий откашлялся и задал первый вопрос:
— А почему продавец за симбионта — я правильно его назвал? — запросил небольшую цену, скорее символическую? Могло ли это быть подарком?
— Для кого, может, тысяча рублей мало, а кому-то за нее горбатиться надо, — фыркнул возмущенно Корнеев. — Мне тоже это показалось подозрительным, а парень ответил, что деньги просит по минимуму и то только потому, что такие вещи не дарят. Якобы тогда чудо не произойдет. Врал, сволочь! Заманивал. Я сразу понял!!
— Есть такое суеверие, ни одна цыганка ворожить не будет, если хотя бы копейку на ладонь не положишь.
— Вот-вот. Цыган, блин!
Александров задумался.
Хорошо бы договориться с этим человеком, чтобы тот таскал разные чудесные организмы только ему. Добиться монополии, установить свои цены.
После этого весь мир будет лежать у его ног, выпрашивая счастливые симбионты.
Да и простое изучение этих неизвестных наук существ может привести к появлению таких технологий, которые сегодня людям и не снились!
Юрий осторожно вздохнул и снова вернулся из заоблачных высот на грешную землю. Хорошая мысль, только осуществить ее будет непросто. Не зря Круглов все засекречивает, наверное, давно об этом знает…
Ничего, тут главное не глупить и не спешить.
Смутно все… неопределенно, поэтому требуется повышенная осторожность, но при этом желательно не упустить возможную выгоду. А Корнеева хорошо бы посадить под колпак, чтобы не прозевать, когда к нему придет парень с симбионтом исполняющим желание.
Жаль, что без Круглова организовать слежку не получится. Только он может дать команду. Придется идти за разрешением…
Интересно, как он прореагирует на этот рассказ?
— Что вы сказали? — встрепенулся Корнеев, неправильно истолковав его тяжелый, задумчивый взгляд. — Что-то не так?
— Вы не можете сказать, Павел Григорьевич, почему этот человек обратился именно к вам, а не к кому-нибудь другому? — спросил майор. Решение он принял, оставалось уточнить детали, а заодно удовлетворить свое любопытство. — Чем это вызвано? Может быть вам известны какие-то государственные и научные секреты?
— Да, просто все, хоть и непонятно, — человек нахмурился, оттого у него на лбу появились уродливые складки. По своему прежнему опыту Александров знал, что сейчас человек решает, что можно сказать ему, а что нет. Обычно в такие раздумья погружаются преступники, пытаясь понять, что известно следователю. — Был у меня в детстве друг, вот от него этот человек и принес эту живую тварь — в благодарность, так сказать…
— А где же находится ваш друг?
— Ну, вроде как он с ним работает, непонятно где, так сказал, врал, наверное.
— А где это место находится?
— Врал что-то о пермской тайге, в верхней ее части, где она переходит в лесотундру. Север — одним словом. Там в тех местах людей нет, одни зоны, староверы и медведи.
— Подождите, не отвлекайтесь, — нахмурился Юрий. — Значит, ваш друг находится Пермской в тайге. А в каком месте вы не можете сказать?
— Вы хоть понимаете, майор, о чем спрашиваете? — Корнеев впервые поднял на него глаза. Некрасивые они были, сумрачные какие-то, тусклые, бегающие и пустые. — Я что просто так все вам рассказываю?
— А что не понравилось в моем вопросе?
— Я уже объяснял: нет там ничего хорошего в тех местах, сплошные зоны, еще от Союза остались. Я хоть там не сидел, но от тех, кто там хозяйскую землю топтал, знаю — тайга там непроходимая, — ответил Павел угрюмо и как-то свысока. Правда, заметив недовольную гримасу, промелькнувшую по лицу майора, сразу сбавил тон. — Мужик, что ко мне приходил, точно — псих, а вот какую игру он затеял, я не понял, поэтому к вам пришел. Сам там никогда не был, поэтому где и кто там живет, сказать не могу…
— То есть вы решили, что он пытается вас обмануть?
— А разве непонятно? — Павел Григорьевич усмехнулся. — Мало что ли сейчас людей, как лохов, разводят? Найдут одинокого неудачника и начинают ему разные истории рассказывать. Те радостно клюют, а когда очухиваются, то видят, что живут в развалюхе где-нибудь за городом. Все преступления происходят из-за квартир, они сейчас столько стоят, что люди на все, что угодно, готовы. Могут не только исполнение желаний предложить, даже старика Хоттабыча вместе с бутылкой отдадут, лишь бы обмануть.