- Ладно уж. Выписывайте. А я вот тут отдохну маленько. Переволновалась, видать.
Виталий подсел к столику и принялся за работу.
Спустя минуту наружная дверь с шумом распахнулась, и вошел Свиридов, толстый, краснощекий, самоуверенный.
- Ну, ну, доложи, чем занят, - сказал он вставшему при его появлении Виталию.
Тот коротко доложил.
Свиридов нахмурил пшеничные брови, посмотрел книгу и недовольным тоном сказал:
- М-да. К примеру, вот этот, Титов, слесарь, - он ткнул коротким пальцем в книгу. - Это сколько придется Титовых перебрать, представляешь?
- Так точно, Николай Иванович. Представляю.
- Мартышкин труд. Из-за этой фитюльки.
- Это портсигар, Николай Иванович.
- Знаю, что портсигар. Это я фигурально. Ну, да ладно. Занимайся пока.
Он жестом разрешил Виталию сесть, молча оглядел сидевшую рядом на стареньком диване Антонину Степановну и направился в глубь квартиры.
Около письменного стола Достоевского все еще возился Откаленко.
- Отсюда, что ли, пропало? - спросил, подходя, Свиридов и указал на стол.
- Отсюда, Николай Иванович, - сдержанно ответил Откаленко. - Только не пропало, а украли.
- Это еще посмотрим. Беспорядку тут, надо полагать, хватает.
Игорь пожал плечами. Черный костюм его был в пыли.
- Обнаружил что? - спросил Свиридов.
- Капельки крови. Вот тут гвоздик торчит, - ответил Игорь, показывая на край стола. - Вор и поцарапался.
- На глаз уже определяешь, кто поцарапался? - насмешливо осведомился Свиридов. - Пинкертон. У местных тут кровь другого цвета, конечно?
- Местные не царапались, а то бы давно его забили.
- Ты свои теории пока при себе оставь, - Свиридов строго посмотрел на Игоря.
Казались они одного роста, но тем не менее не похожи были до смешного. Плотный, ладный, в черном костюме и серой рубашке Откаленко и толстый, неуклюжий, в костюме с искоркой и с ярким галстуком Свиридов. Смуглое лицо Игоря с резко выдвинутым подбородком словно освещалось смышлеными голубыми глазами. Коротко остриженные под бобрик черные волосы в сочетании с глазами делали его лицо необычным, почти красивым. У Свиридова были пшеничные волосы и кирпично-красное, расплывшееся лицо.
- Где Цветков? - спросил Свиридов.
- Вон там, с заведующей беседует, - Игорь указал на дальнюю дверь.
В маленькой и тесной комнате Елена Анатольевна, волнуясь и поминутно поправляя очки, говорила стоявшему у окна Цветкову:
- ...Так что за них за всех я ручаюсь, как за самое себя. Но вообще это ужасно, ужасно, поймите.
- Понимаю. А как же, - рассеянно ответил Цветков, что-то, видимо, соображая про себя. - Ясное дело, нехорошо.
Он увидел входящего Свиридова, и лицо его приняло замкнутое выражение.
- Здравия желаю, - сказал тот. - Занимаетесь? Ну, ну, продолжайте.
- Так я в общем все уже товарищу сказала, - ответила Вольская, снова поправляя очки. - Право, уж не знаю, что вас еще интересует.
- Все сотрудники вне подозрений, - заметил Цветков. - Вот Елена Анатольевна ручается.
- Так, так... - кивнул головой Свиридов. - У меня вопросик есть, - он сделал паузу. - Бывали у вас и раньше какие-нибудь пропажи?
- Что вы! - вспыхнула Елена Анатольевна.
- А если подумать? Мы вас, уважаемая, не торопим.
- Уверяю вас, никаких пропаж...
- Ну, может, потом и находили, а?
Цветков хранил отчужденное молчание. А Вольская, пожав плечами, сухо сказала:
- Такие вещи бывают со всяким человеком. Я, например, сама недавно куда-то спрятала фотокопии странички рукописи "Идиота". Обыскались. А потом оказалось...
- Вот именно. Что же оказалось? - добродушно и заинтересованно спросил Свиридов.
- Что они у Светланы, только и всего.
- Видите, как оно бывает. Ну, а еще случаи такие были?
- Года два назад мы перестраивали стену "Братьев Карамазовых"...
- Это в смысле ремонта помещения?
- Да нет, композицию расширяли, - нетерпеливо пояснила Вольская. Ну, и пропал типологический материал. А потом нашли, конечно. Но это все пустяки. А вот...
Свиридов многозначительно покачал головой.
- Пустяков в нашем деле не бывает, уважаемая.
Между тем Виталий, покончив с записями в книге посещений, бросил взгляд на прикорнувшую в углу дивана Антонину Степановну. "Не начала бы опять разговор, - подумал он. - Гораздо важнее побеседовать сначала с научными работниками. Но он тут же оборвал сам себя: "Ничтожный человек! Так вот, назло тебе, пока не побеседуешь с этой симпатичной тетей, "туда" не вернешься!"
Беседа с Антониной Степановной много времени не потребовала. Та не смогла сообщить ничего интересного ни об одном из вчерашних посетителей. Внимание ее привлекла только семья одного дипломата, точнее, его жена, цветущая дама в каком-то необыкновенном туалете. Что же касается "самого" и их сына, то те, по словам Антонины Степановны, были "почти што как наши".
Закончив беседу, Виталий направился в большую угловую комнату, где, по его расчету, находилась Светлана Горина. "В конце концов я же обязан с ней побеседовать", - думал он.
Но в комнате никого, кроме Откаленко, не было. Увидев Виталия, Игорь спросил:
- Ну, какие мысли?
- Ты тут не видел...
- Некую белокурую особу? - хитро прищурил голубые глаза Откаленко.
- Не особу, а их научного сотрудника, Горину.
- Видел. Желаешь побеседовать?
- Именно.
- Понятно. Она через час освободится. Готовит срочный запрос.
- Откуда ты знаешь?
- Милый, я оперативник или кто? - И уже совсем другим тоном Откаленко добавил: - А вообще дело это поднять будет, ох, как тяжело!
- Этот портсигар найти надо во что бы то ни стало, - горячо ответил Виталий.
- Ты так решил?
- А ты как решил?
- Ты, я... Это не имеет значения. Вот как они решат, - и Откаленко показал на дальнюю дверь. - Но ты представляешь себе, какое это дело?
- Я-то многое чего представляю, - чуть рисуясь, заметил Виталий. Например, что преступник здесь не обычный.
- Да, преступник тут не обычный, - насмешливо подтвердил Откаленко. Ты иногда потрясающе проницателен, уважаемый.
Разговор на следующий день получился тягостный и неприятный.
- Тебе что, больше всех надо? - напористо спросил Свиридов, горой навалясь на стол. К потному складчатому лбу его прилипли желтые пряди волос, глаза под припухшими веками глядели сердито.