— Уф-ф!.. — послышалось где-то совсем рядом.
Из воды высунулась усатая голова тюленя. На Джафара уставилась пара темных любопытных глаз.
Несколько секунд зверь был неподвижен, потом фыркнул, опрокинулся на спину и, гулко шлепнув ластами, исчез в глубине.
Джафар рассмеялся, с наслаждением зарылся руками в мелкий, как сахарная пудра, песок. Песок и скалы, соленая вода и сохнущие на камнях клочья бурой морской травы источали резкий волнующий аромат. При каждом вдохе в ноздри врывалась острая свежесть, от которой чуточку кружилась голова.
Незаметно он задремал.
Черная скала отвесно уходила под воду. Где-то у самого дна она казалась неясной тенью, здесь же, у поверхности моря, сверкала и искрилась как отлакированная.
Недалеко от скалы в прозрачной воде неподвижно лежал Джафар. На нем была маска со шноркелем и ласты. Разбросав руки, он в упор разглядывал каменный выступ. Как и вся подводная часть скалы, выступ был густо облеплен мидиями. Створки ракушек были раскрыты, в них виднелось розовое мясо моллюсков — мидии всасывают воду, пропускают ее через свои сифоны и таким образом добывают пищу и кислород.
Но море колеблется. Вот вода схлынула с выступа, обнажив гроздь мидий. И моллюски, как по команде, захлопнули свои известковые домики. Набежала волна — ракушки разом раскрылись.
За широким стеклом маски лицо Джафара сморщилось в улыбке. Жаль, что у него фотокамера, а не киноаппарат. Снимать маленьких хитрецов надо так, чтобы видно было, как они «работают».
Он отплыл от скалы, перегнулся в пояснице, бесшумно ушел под воду и повис над загромождавшими дно камнями. Впрочем, камни только угадывались — они были густо покрыты кустиками коричнево-рыжей водоросли. Здесь, в зарослях цистозиры, всегда пасутся стаи рыбьей молоди, проплывают взрослые рыбы, нередко появляются короли Каспия — осетры. А на самом дне лежат на песчаных проплешинах головастые бычки.
Все это Джафар наблюдал много раз. Но сейчас бухта была пустынна. Ни в толще воды, ни на дне — ни единого живого существа. Странно!
Поднявшись, Джафар глотнул воздуха, снова нырнул. Перед глазами была та же картина: красивый подводный ландшафт — и ни одной рыбы.
Он оттолкнулся от плоского, как стол, камня, всплыл и, выбравшись из воды, стащил с лица маску.
Что же случилось с бухтой? Куда исчезла рыба? Может, ее распугали тюлени? Этих хищников много в районе рифов. Однако растревоженная ими рыба всегда очень быстро возвращалась в знакомые места. А сейчас в бухте нет даже раков — больших серо-зеленых раков, которые в любую пору во множестве ползают в зарослях и между камнями. Подумать только, исчезли и раки!
Некоторое время Джафар был в нерешительности. Затем надел акваланг, пристегнул пояс с ножом, взял маску и вошел в воду.
Двенадцать метров глубины. Дно бухты. Он лег на мягкие водоросли, осторожно раздвинул пальцами скользкие веточки цистозиры. Да, ничего живого. Повернувшись на бок, устремил взор к поверхности. И там пусто. Впрочем, вот перед стеклом маски промелькнули светлые стрелки — табунок мальков. Ну да эти не в счет…
Он подвсплыл, переместился на новый участок, осмотрел кустики водорослей. Ни бычков, ни раков.
Так, метр за метром, была исследована вся бухта. Джафар покинул ее и поплыл вдоль скалы. Он решил обогнуть под водой весь остров.
За рифами дно опускалось. Пловец оказался на склоне подводного холма, медленно двинулся вниз, вдоль пологого глинистого откоса. На водорослях и камнях стала проступать синева. И вода сделалась холоднее. Так бывает в поле перед дождем: только что ярко светило солнце, но вот его заслонила туча, все померкло, откуда-то потянул ветерок, холодит тело…
Он поднес к глазам руку с круглым глубиномером на запястье. Прибор показал двадцать два метра. Ого, вон куда забрался!
Еще несколько движений ластами, и скальное дно сменилось песчаным. За стеклом маски поплыла унылая серая равнина. Крупный серый песок, ни веточки водорослей, ни единой рыбы.
Дальше дно обрывалось. Джафар невольно остановился: выставил ладони, притабанил ими и повис над широким мутным провалом.
И здесь он увидел рака. Тот задом вылезал из провала, напрягался, дергал хвостом. Чувствовалось — трудится, тащит груз.
Вот рак выбрался на песок. В его клешне был зажат длинный белый лоскут. Поначалу показалось, что это обрывок ткани. Но нет, приглядевшись, Джафар понял, что добыча рака — мясо.
Он осторожно заглянул в провал. Из мрачной бездны торчало тело большого осетра. Брюхо метровой рыбы было вспорото по всей длине, в разрезе копошились бычки и раки.